— Каждый призван сделать, что сможет, — уже медленнее, обдумывая слова, проговорил Александр Ярославич. — Кормчий направляет путь лодьи по Полярной звезде. Дано ли ему достигнуть берега — решит бог. Цель остается неизменной. Я буду править на Полярную звезду, господин Вилькен!
Александр Ярославич приподнялся, давая понять, что разговор окончен.
Еще до отбытия из Новгорода Андреас фон Вельвен записал в дорожном дневнике: «Я прошел многие земли, знаю свет, видывал людей и государей, но слушал Александра Новгородского с изумлением». То же он повторил в Риге перед капитулом. Слишком долго мимоезжие монахи доносили в Рим, что надеяться на русскую стройную государственность преждевременно: верховные князья часто сменяются, и не в их силах не только разрешить эту задачу, но даже понять ее. Ныне фон Вельвен свидетельствует и готов подтвердить: все, что говорит и делает молодой новгородский князь, служит идее сплочения Руси. Тем усерднее и быстрее надлежит побороть его!
Менее чем через месяц после Невской битвы, в августе, крестоносцы со всех крепостей Ливонии под предводительством вице-магистра Андреаса фон Вельвена осадили Псков.
Александр Ярославич повел себя не так, как рассчитывали немцы, — не кинулся очертя голову, не помыслил повторить невское везение. Князь был расчетлив, хотя пути выбирал столь неожиданные, что иные считали его безрассудным.
Торжественно встреченный по возвращении с Невы праздничным боем всех новгородских звонниц, он в тот же день, еще до почетного пира, потребовал луговые покосы для своей возросшей конной рати.
— Ох нам, — завопили вятшие люди, — вскормили, вспоили себе князя: одной рукой оборонит, другою сам терзает. По отцу хищность немилостивая в нем!
— Что твое, то твое, а новгородское Новгороду! — отрезал посадник.
Лишь немногие благоразумно призывали оглянуться на Невскую победу, довериться князю. Но старые обиды перехлестывали.
— Забыли ныне суздальцы, как пришли в дикую дебрь мерянских да муромских лесов, как искали помощи Господина Великого Новгорода?
На совете во владычиных покоях князь потребовал снаряжения нового войска.
Толстосумы возразили:
— Что нам до завистливого соседа Господина Пскова? Двадцать шесть осад он ранее выдержал. И ныне за стенами отсидится.
— Безумцы! — стиснув зубы от гнева, проговорил Александр Ярославич. — Не помышляете вы о будущем. И Псков — Русь, и Новгород одинако. Пускаетесь на глупое дело, горя впереди не углядев. Завтра же рыцарское копье достанет святую Софию. Не на палках вам-то для потехи драться! Отъезжаю от вас.