Вскоре Семенов вернулся в отряд.
Во второй половине 1943 года в отряде Медведева решили провести ряд актов возмездия над палачами украинского народа, не ослабляя при этом разведывательной работы. Это было необходимо, чтобы усилить страх и панику среди фашистов, вызванные успешными действиями Советской Армии, не дать им покоя и в глубоком тылу.
Отправляясь на выполнение такого задания, бесстрашный разведчик понимал, что у него очень мало шансов остаться в живых. Перед уходом он составил письмо-завещание. Передавая его замполиту, Кузнецов сказал: «Это так, на всякий случай, сохраните». На конверте было написано: «Майору Стехову — моему другу. Вскрыть после моей гибели».
В письме он написал:
«Завтра исполняется одиннадцать месяцев моего пребывания в тылу врага.
25 августа 1942 года в 24 часа 03 минуты я опустился… на парашюте, чтобы беспощадно мстить за кровь и слезы наших матерей и братьев, стонущих под ярмом германских оккупантов.
Одиннадцать месяцев я изучал врага, пользуясь мундиром германского офицера, пробирался в самое логово сатрапа — германского тирана на Украине Эриха Коха.
Теперь я перехожу к действиям.
Я люблю жизнь, я еще молод. Но если для Родины, которую люблю, как свою родную мать, нужно пожертвовать жизнь, я сделаю это. Пусть знают фашисты, на что способен русский патриот и большевик. Пусть они знают, что невозможно покорить наш народ, как невозможно погасить солнце.
Пусть я умру, но в памяти чоего народа патриоты бессмертны.
„Пускай ты умер!.. Но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету!“ Это мое любимое произведение Горького, пусть чаще читает его наша молодежь, в нем я черпал силы для подвига.
Ваш Кузнецов».
Для Кузнецова партизаны достали новый автомобиль, который перекрасили на хуторе. За руль сел разведчик Николай Струтинский, одетый в форму немецкого солдата.
20 сентября 1943 года они появились в Ровно.
Кузнецов и Струтинский должны были совершить акт возмездия над заместителем Коха генералом Паулем Даргелем. Но произошла ошибка. Убит был не Даргель, а министерский советник финансов генерал Ганс Гель и кассовый референт майор Адольф Винтер, которые только что прибыли из Берлина с чрезвычайными полномочиями.
На месте происшествия жандармы подобрали два трупа, а на мостовой нашли кожаный бумажник. Конечно же, Кузнецов обронил его не случайно. Эта улика должна была послужить и послужила завязкой весьма любопытной комбинации, разработанной нашей разведкой.
Новенький бумажник с маркой известной берлинской галантерейной фирмы партизаны обнаружили при обыске у захваченного незадолго до этого видного эмиссара украинских националистов, только что прибывшего из Германии. В нем находился паспорт с разрешением въезда на оккупированную территорию, членский билет берлинской организации украинских националистов и директива организации (в форме личного письма) своим ответвлениям на Западной Украине.