Теперь Ипатов намотал на левую руку конец веревки и таким образом взял «на поводок» Серого. Шел за ним на расстоянии нескольких шагов, внимательно наблюдая за каждым движением бандита. Следом за старшим лейтенантом бесшумно ступал Степан, подстраховывал его.
Из всех ночных походов и переходов, которые Александру приходилось совершать, этот, наверное, был самым трудным. Шли по еле заметной тропинке, а она то спускалась к самому дну оврага, то стремительно поднималась вверх. Под ногами осыпалась с легким шорохом хрупкая почва, скатывались камни, и надо было напрягаться всем телом, чтобы не потерять равновесия, а в это время ветки деревьев толкали тебя в грудь, останавливали, больно стегали по лицу. «Хорошо, что погода сухая, — думал Ипатов, — а если бы дождь?»
Казалось, целую вечность пробирались они сквозь поглощенные темнотой заросли, и даже был момент, когда кто-то, споткнувшись, упал, задержав движение всей группы. Жабо-тенко разозлился, вплотную подошел к Серому и спросил, не обманывает ли он их, не ведет ли так, чтобы только выиграть время и дать возможность тем, кто отсиживается в схроне, удрать…
— Нет, пан майор!
Последнюю часть пути они преодолевали, все время поднимаясь вверх. Но вот Серый остановился.
— Отсюда — с полтысячи шагов будет, — показал в ту сторону, где небо уже алело.
Только теперь, наверное, все заметили, что начинается рассвет.
— Немного передохнем, — глухо вымолвил Жаботенко и первым тяжело опустился на землю.
— Группу захвата возглавит Ипатов, — сказал, отдышавшись, майор. — Как действовать, старший лейтенант уже знает.
— Будем надеяться, — отозвался Александр, — что эта бандеровская шишка четко выполняет обязанности дежурного по схрону и лично откроет люк…
— Выдерните его, как репку, чтобы опомниться не успел! — бросил им вслед Жаботенко, когда они снова двинулись за Серым.
— Здесь, — наконец остановился бандит…
Те, кого майор выделил в группу захвата, осторожно вышли на поляну, которую окружали старые буки и сосны. Посредине росли кусты ежевики, несколько молодых елей. Неподалеку тихо журчал ручей, сбегая в расщелину и исчезая в ней. Ипатов взглянул на откос, который начинался от расщелины: там, где земля осыпалась, ручей снова появился. Наверное, здесь. Серый оглянулся и поднял руку. Все замерли. Он показал на ель, росшую вблизи расщелины. «Я правильно определил, — подумал Ипатов. — Ручей пропущен через схрон. Известное приспособление: протекая через бункер, он служит и водопроводом, и канализацией.»
Степан, Михаил и еще один оперативник подползли к ели и залегли возле нее. Старший лейтенант присел, махнул рукой. Серый подошел к дереву и постучал по стволу.