— Запрыгивай на кровать. Если ты хочешь одну из конфет, то лучше тебе поторопиться.
Вилла присела на край матраса.
— Вам должно быть стыдно. Я так беспокоилась. Виктория думает, что вы лежите на смертном одре.
— О, я на нем и лежу. В течение нескольких лет я нахожусь на смертном одре. Чертовски скучно лежать на нем. Никогда не могу пролежать там достаточно долго, для того чтобы вызвать суматоху из-за моей болезни.
— Тетя Миртл, вы меня изумляете.
— Душистый горошек, когда ты становишься старше, то прекращаешь играть в их игры и начинаешь играть в свою собственную. Ты увидишь. Конечно, ты более сообразительная, чем я была когда-то. Ты вышла замуж за богатого мужчину, будучи молодой. Ты получишь все удовольствия, которых у меня не было до тех пор, пока я не встретила моего Борегарда, — на несколько мгновений она стала непереносимо печальной. Затем хихикнула. — Борегарду бы очень понравился этот следующий ход.
— Какой следующий ход?
— Ход, в котором я изменю мое завещание. Ты знаешь, они ведь все еще танцуют внизу.
— Измените ваше завещание? Я думала, что Бэзил — наследник Натаниэля?
— О, он наследник титула и поместья. И конечно, Натаниэль богат. — Миртл ехидно улыбнулась. — Но я богаче. Намного богаче. Без моих денег и с его увлеченностью игрой, Бэзил будет пустым местом через несколько лет. Много земли, мало денег, — она снова хихикнула. — Не могу дождаться, чтобы увидеть лицо Дафны.
— Постойте, тетя Миртл. Мне она не нравится, но если она рассчитывает на это наследство, не думаете ли вы, что это несправедливо отказать ей в нем?
— Ее никогда не было в моем завещании. Был только Рэндольф. Я держала Рэндольфа на своем колене, когда он был младенцем. Я любила этого мальчика до умопомрачения.
Потускневшие голубые глаза стали еще более тусклыми от непролитых слез.
— А ты знаешь, что сделала эта сука Виктория? Она убила его. Убила его так же надежно, как если бы сбросила его с башни Тауэра своими руками.
— Но я думала, что это из-за его сердца…
— Да. Его сердце. Именно о сердце врач и предупреждал его прошлой зимой. О том, что из-за сердца он не должен ездить в Лондон весной. Его доктор сказал ему не делать этого, потому что он не сможет выдержать нагрузки во время путешествия.
Миртл прищурила глаза.
— Но Виктория не может пропустить Сезон, сказал Рэндольф. Виктория настаивала на том, чтобы посещать балы, вечеринки и салоны, даже если это убьет ее мужа.
Она вытащила крохотный клочок кружева и промокнула им глаза.
— И вот это случилось. Все это убило его.
— Мне так жаль.
Миртл вздохнула, затем покачала головой.