Архипову и его помощникам хватило нескольких минут, чтобы отвязать двадцать лошадей и вывести их из конюшни. В этот момент повалил густой снег. Он оказался весьма кстати. Ребята во главе с дедом сначала кустарниками добрались до деревни Почап, а за ней уже лесами выехали к Черной речке.
Наутро Павел Мартьянович приехал к нам верхом на куцехвостой трофейной лошади. Он не спеша привязал ее около штабной землянки и в дверях столкнулся с Шелякиным.
— Павел Мартьянович, да ты никак в кавалерию подался?
— В кавалерию не в кавалерию, а лошадь нужна будет.
Шедлкин осмотрел трофейного коня и скупо сказал:
— Дед, лошадь все равно у тебя фрицы заберут.
— Шиш, не заберут. Я сам ее отобрал у немцев.
— Вижу, что кобыла не российская.
— А ты как думал? Мы тоже не лыком шиты. Воюем по-своему.
Шелякин не унимался и решил подзадорить деда.
— Одна лошадь — это еще не трофей.
— Сколько хочешь для полного трофея?
— Штук пять.
— Мелко плаваешь. Я их пригнал двадцать штук. Это еще не все мои трофеи.
Шелякин удивленно посмотрел на него:
— А что еще?
— Не твоего ума дело.
Павел Мартьянович не считался ни с рангами, ни со служебными должностями. Дед не мозолил глаза начальству, но если требовалось, приходил к нужному ему человеку и выкладывал суть дела. Так он поступил и сейчас.
В землянке он сел рядом с Сазановым и начал разговор:
— Слушай, комиссар, вчерась с ребятишками мы угнали у немцев двадцать лошадей.
— Молодец, Павел Мартьянович.
— Ты слушай, не перебивай, хвалить потом будешь. Так этих лошадей ты у меня не того.
— Чего не того?
— Ну, не забирай. Они нам нужны будут позарез.
— Когда? Сейчас? Что вам с ними в лесу делать?
— Потреба в лошадях будет потом, когда немца прогоните. На чем пахать тогда будем? Хозяйство-то разрушено. Вот лошади и будут у нас под рукой.
— Правильно рассуждаешь, Павел Мартьянович. Сбереги лошадей. Они очень нужны будут. Скажу, чтобы у тебя их не брали. Так что будь спокоен.
— Спасибо, но не дашь ли мне мужичков человек десять?
— Куда они понадобились?
— Для охраны.
— Что охранять-то, лошадей?
— Видишь ли, комиссар, у меня зернишко кое-где припрятано. А народ-то в лесу голодает. Сам знаешь — там дети малые. Так чтобы твои партизаны помогли нагрузить зерно да и чтобы немцы не наскочили на нас.
— Много зерна?
— Много не много, а зиму пережить хватит, да и колхозу на посевную останется.
— Ого. Видать, много. Откуда ты его раздобыл?
— Еще когда война началась. Немцы-то мимо Оредежи быстро проскочили. Потом дней пять их не было. Склады-то Заготзерно побиты были, а в них пшеницы полным-полно. Подговорил я Иванову Татьяну, Парасковью Волкову да и других надежных бабочек. Ну и по ночам увозили по лесам пшеничку-то. Потом спрятали.