— Что же собираетесь делать?
— Воевать, — твердо заявил он и тут же спросил:
— А танков у вас в отряде нет?
— Танков нет.
— Жаль, — сокрушенно добавил танкист. Потом немного погодя добавил:
— Товарищи командиры, отправьте нас через линию фронта. Ведь я танкист. Три года водил танк, воевал еще в финскую. А вот Василий, — показал он на своего соседа, — артиллерист, наводчик. А Павел — механик по самолетам. Можно и у вас остаться. Да ведь на фронте в нас большая нужда. Мы-то опытные.
Парень говорил горячо, его поддержали остальные и показали свои документы. В помятых, видавших виды красноармейских книжках, действительно говорилось, что их владельцы на самом деле являлись теми, за кого они выдавали себя.
— Фронт далеко, за сто километров с лишним, так что переправить не могу, — заявил Ефимов.
— Но, товарищ командир, у вас есть лазейка, через которую вы свои отряды провели. А нас только трое.
— Откуда вы узнали?
— Так народ об этом говорит.
— Пока идите в комендантский взвод к Симонову. Что-нибудь решим. Но о нашем разговоре никому ни слова. Проболтаетесь — расстреляем, — строго предупредил Ефимов.
В те дни у нас кончались взрывчатка и медикаменты. Ожидать их с самолетом пришлось бы долго: наш полевой аэродром еще не был готов. Поэтому намечалось послать группу партизан дорогой, которую нам указали побывавшие в наших местах армейские разведчики. Это требовало известного риска. Но надеялись, что болота не всегда находятся под контролем у немцев.
Через два дня ранним утром группа партизан во главе с лейтенантом Сергеем Ивановым, который присоединился к нашему отряду при форсировании реки Ловати, направилась в далекий путь. В нее включили бывалых партизан Петра Оха и Михаила Смирнова, а также танкиста, артиллериста и механика по самолетам. Хотя партизаны хорошо знали дорогу, но у нас было тревожное состояние. Ведь весеннее половодье закончилось, и немцы снова начали закрывать лазейки.
Прошло четверо суток — срок возвращения партизан. Но они не появлялись. Миновали еще сутки. Их не было. Это усилило наше беспокойство. И только на шестые сутки перед рассветом меня и Ефимова разбудил комендант штаба Симонов.
— Пришли, все пришли, — успокаивая нас, радостно сообщил он.
Партизан было не узнать. На всех было надето новенькое армейское обмундирование, у каждого по автомату, только фуражки остались старые.
— Это чтобы туалет был похож на партизанский, — отшучивался Петр Ох.
— А где сопровождающие? — сразу же спросили их.
— Танкист уехал в танковую часть, механик к летчикам, а артиллерист остался в дивизии. Там его какой-то командир узнал. Свой, говорит, парень. Метко из пушки бьет.