Миновало три недели. В кропотливой подготовке новых подрывников и непрерывной разведке время прошло незаметно. За это время Беляев со своим помощником Пестриковым подготовили план диверсий на железных дорогах и сообщили о нем в Ленинград. Ждали только ответа.
Он пришел, когда Лучин вместе с Сазановым проверяли готовность подрывников на практических занятиях в отряде Шелякина.
Алексей Петрович дважды прочитал радиограмму и подал комиссару:
— Наконец-то.
— Что случилось? — не понял сначала Сазанов.
— Читай, поймешь, — ответил Лучин и, уже обращаясь к Шелякину, спросил:
— Сколько человек еще не проверенных осталось?
— Трое, они на посту.
— Они как? Так же ответят мне, как Игнат Захваткин? — сказал командир, указывая на рослого партизана, который только что подробно рассказывал, как нужно закладывать тол на стыках рельсов.
— Так же без запинки, — утвердительно заявил Шелякин.
— Хорошо, проверять не буду.
Потом, помолчав немного, добавил:
— Через час — совещание. Важное дело.
— О чем?
— На, прочитай.
Радиограмма, как всегда, была немногословной:
— «Ваш план одобряем. Всему командному составу бригады возглавить отряды подрывников. Рельсовую войну на всех участках начать тридцатого августа в ноль-ноль часов. В этот час все партизанские отряды or Ленинграда до Черного моря выходят на рельсовую войну».
Шел мелкий, назойливый дождь. Он начался глубокой ночью. Пропитавшаяся влагой земля уже не принимала воду. Кругом блестели лужи, Лучин и Сазанов обходили отряды, отправлявшиеся на рельсовую войну. Бригада фактически распылялась. Каждый отряд получал определенный участок на железной дороге или должен был действовать между, крупных узловых станций. С каждым из них уходил кто-то от командования бригады. Сам Лучин отправился с отрядом Козлова к станции Мало-Сиверской, на которую прибывало немало эшелонов. Такой же по значению была и станция Новинка-Вырица, возле которой предстояло действовать отряду Костина и комиссару Сазонову. К Батецкой и Мойке уходил начальник штаба Беляев с отрядом Григорьева. Ответственный участок выделили Звереву: Торкович — Новинка. Немцы его усиленно охраняли: к железной дороге, вплотную примыкали лес и кустарник, которые позволяли партизанам совершать налеты на эшелоны.
С отрядом Шелякина уходил я. Нам достался самый далекий путь — к Новгороду и станциям Дубовик и Огорели. Поэтому Лучин и Сазанов выделили для отряда две лишних радиостанции, чтобы держать более надежную связь.
Первым тронулся в путь отряд Григорьева. Вслед за ним потянулись и остальные. Спустя час к Мойке и Люболядам ушел отряд Федорова.