Женщина не отступила, хотя рыцарь и подошел к ней так близко, что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо.
— Что? Вы возьмете меня силой, Бэрен? А что же случилось с вашими благородными клятвами? Как же ваше обещание защищать и спасать женщин? — с насмешкой спросила Женевьева.
Бэрен хотел бы сказать ей, что она явно не совсем верно судит о рыцарях и не все знает об их поведении с некоторыми дамами, ее мнение, несомненно, сложилось из романтических историй, которые она просто обожала, но все это не являлось действительностью. Во времена битв и скитаний он видел немало мужчин, которые даже отдаленно не напоминали образцы достоинств. И хотя Бэрен относился к своим клятвам более серьезно, чем другие, они не помешают ему поцеловать свою собственную жену.
— Что?
Он наклонился и прервал поток слов поцелуем, поймав тихий вздох и дыхание Женевьевы, и все отступило: злость, разочарование, груз былых воспоминаний, не было ничего, кроме вкуса ее губ, неповторимого и удивительно сладкого. Они оказались нежны как лепестки роз, их аромат сокрушал его оборону.
Он придвинулся к ней ближе, руками обхватив ее плечи, но оставляя еще несколько дюймов между ними, ибо сомнения все еще терзали душу мужчины. Рыцарь не мог избавиться от мысли, насколько недостоин этой потрясающей владелицы замка. Но так неожиданно Женевьева откликнулась на его порыв. Она не сопротивлялась, а наоборот льнула к нему, понял Бэрен с внезапным удивлением.
Для девушки, которая еще минуту назад так яростно спорила с ним, она казалась очень послушной и покорной. Ее губы приоткрылись, мягко и уступчиво отвечая на поцелуй. Бэрен отстранился от нее и посмотрел на лицо девушки, которое тянулось к нему, глаза были закрыты, легкий румянец покрывал нежные щеки. Весь вид Женевьевы, явно охваченной желанием, привел в полное смятение его ум и тело. Поцелуй, наполовину спровоцированный гневом, попыткой самоутвердиться, неожиданно стал казаться подарком, драгоценной вещью, настолько потрясающей и бесценной.
С невыразимой нежностью Бэрен посмотрел на ее лицо и еще крепче сжал плечи. Хотя его пальцы коснулись лишь накидки, одетой на ней, он чувствовал тепло кожи, ощущал податливость рук. Несколько мгновений рыцарь просто наслаждался этой картиной. Он никогда даже и не мечтал, чтобы руки с загрубевшей кожей, когда-либо коснутся тела прекрасной Женевьевы Сен-Легер. Все это произошло просто и так естественно, ее тело в его руках, ее губы на его губах, что Бэрен не мог до конца понять, что же было настоящей реальностью: их свадьба пару часов назад или все эти годы, прошедшие в безнадежной тоске.