Макс вернул лошадей в конюшню. Невероятно! Просто фантастика! Лучшего подарка и придумать было нельзя.
— Я бы на вашем месте не радовался, — поморщился Лео. И, склонившись ниже, добавил: — Макс, сколько раз тебя просить не привлекать к себе внимание?
— Внимание привлекал не я, — качнул головой Макс. — Я только исправил то, что было нарушено.
— А сейчас ты что исправляешь? — Белый палец с синеватым ногтем показал в глубь мастерской. — Хочешь доказать, что вампиры и люди — братья навек? Зачем тогда тебе понадобились маски? Скрыть свое несовершенство или подчеркнуть человеческую несостоятельность?
— У нас праздник. Проходи! — Макс незаметно приподнял меня, переставляя с дороги. — Все проблемы решены, и новые не предвидятся. Так почему бы не повеселиться?
— Да… — возмущенно протянул Лео. — В одном месте собрать столько вампиров — веселье для Смотрителей!
Говорил он еле слышно, отчего мне казалось, что Лео шипит.
— Не надо звать тех, кого здесь не ждут, — так же раздраженно откликнулся Макс. — Я уже говорил: если тебе что-то не нравится, этот город не единственный в мире.
— Le gosse! — яростно прошептал Лео. — Зачем тебе все это?
И вдруг…
— Куда выбросить?
Сначала я поразилась, как исказилось лицо Лео. Его передернуло, словно он увидел что-то мерзкое, глаза расширились.
Рядом с нами стоял Пашка, обе ладони его были полны осколков, с указательного пальца капала кровь.
— Давай сюда!
Я еще соображала, что все это значит, вспоминала про разбитый бокал, а Макс уже схватил Колосова за руку и поволок к раковине.
Чего он так всполошился? Подумаешь, бокал… стоит копейки… Разбился к удаче…
К удаче?
Я посмотрела на светло-бирюзовый камешек в кольце. Всё на месте, все должно быть нормально.
«Немедленно выходи на улицу!» — вспомнилась мне эсэмэска. Что Олег хотел мне сказать? А что, если ОНИ пришли сюда?
Все вокруг вдруг замедлилось. Сколько же всего людей пришло на вечеринку?
Макс бежит с Пашкой к закутку с раковиной, Лео тянется рукой к входной двери, Репина с Семеновой с удивлением смотрят на происходящее, Синицын с дружком и Маркелова возле стола, у камина замерла Катрин. Девять. Грегор с Мали- ниной, Маринка, вцепившаяся руками в табуретку, словно ей тяжело стоять. Двенадцать.
Спокойно, нас двенадцать. Двенадцать… Очень даже хорошо. Дюжина. Раньше все считали дюжинами…
Не успела я вдохнуть второй раз, как ужас толчками сердца вернулся ко мне.
Тринадцать! Нас тринадцать! Я забыла посчитать себя!
Макс еще тащил Пашку к раковине, а наперерез им мчалась Маринка. Лицо ее напряглось, вены на лбу набухли, глаза почернели, рот кривился в зверином оскале.