— Шарик! Шарик! — кричали они. Розов — фальцетом, Ломакин — басом, Гурин — осипшим от волнения голосом.
Шарик повернул в их сторону голову, пристально посмотрел на бегущих. Чудаки… Черного Дьявола брать на поводок. Медленно поднялся с камня и начал спускаться со скалы. Вошел в ложок, еще раз обернулся на людей и, кособочась по-собачьи, не спеша затрусил по боку сопки. Раз, другой черной тенью мелькнул среди низких дубков, орешника и исчез за хребтом.
— Прощай, Шарик, прощай, Черный Дьявол! — тихо сказал Гурин.
— Прощай, чего уж там. Люди тебя не забудут, — вздохнул Ломакин.
— А может, он вернется в деревню? — с надеждой в голосе проговорил Розов.
— Едва ли. А к тебе тем более, — зло бросил Гурин.
— Чем я хуже других?
На это Розову никто не ответил.
Все смотрели в ту сторону, куда ушел Черный Дьявол.
Прощай, Черный Дьявол!
Сихотэ-Алинь, Кавалерово
О Черном Дьяволе я слышал от многих стариков, и то, что они рассказывали, чаще относил к охотничьим байкам, хотя они, уверяли меня, под неистовой божбой, что, мол, жил в этих краях пес-легенда и легендарные люди были с ним. Много кличек имел этот пес, но главной из них была Черный Дьявол. Говорили, что в старину боялись заводить речь на ночь о Черном Дьяволе. Мало ли что? Пес — дьявол, Макар — колдун.
Дьявол, Черный Дьявол… Полуволк, полусобака. По рассказам природа наделила этого пса поистине дьявольской способностью — выживать там, где десятки других собак бы погибли. Будто этот пес мстит за обиды, любит друзей беспредельно…
Задумаешься над рассказанным. Ведь о Дьяволе мог придумать один человек эту байку, но я слышал о нем от многих. И все же не верил. Может быть, потому, что те многие о Дьяволе рассказывали не очень убедительно, слишком очеловечивали его. И все потому, что рассказчики вели байку о псе с чужих слов. Пса они и в глаза не видели. На мои сомнения отвечали еще вот этими словами:
— Спроси Калиныча, он не даст соврать. Жил последнее время Черный Дьявол у него.
Но где найти Калиныча? А найти надо. О Калиныче рассказывали как о человеке, который в жизни не солгал ни единого раза… Я искал его. Часто заводил разговоры у костров таежных о Черном Дьяволе, Калиныче. Больше пытал стариков, ведь молодежь не знала о Черном Дьяволе и его друзьях. Пытался распутать клубок противоречий, мифы отделить от былей. Но дело шло медленно и неуверенно. А вскоре прошел слух, что Калиныч умер. И с его смертью отпала мечта написать «Черного Дьявола».
Так и осталась эта затея неосуществленной. Писать с чьих-то слов, не встретив Калиныча, не хотелось.