— Зачем вы бродили по городу с оружием средь белого дня?
Поднялся один из четверых, бородатый, выглядевший самым крепким и сильным. Шрамы украшали его лицо! Не портили, а именно украшали. Они делали его мужественным, жёстким. По одному лицу можно было понять, что этот человек — камень. Не лжив, не корыстен и не чванлив. Он может быть груб, безжалостен и непреклонен. У Севы холодок пробежал между лопаток. Такие не только рёбра поломать могут, а и голову оторвать одними руками.
— Мы не бродили — бродят волки. Мы пришли.
— А кто вас звал? — стал подыгрывать Сева. — Кому вы нужны в своём маскараде?
— Небесам виднее, где обрести земную твердь. Наш путь всегда заря встречает.
— Но ничего, у нас прекрасно отдохнёте… Я вижу, вы нашли общий язык с больными. Только не знал, что так скоро.
— Вы тоже их, как нас всех, в гости пригласили? Но вы нарушили завет гостеприимства. Пленили нас во сне, зловоньем насильно окурили. Мы, воины старейшего рода руссов, в небытие возврата ожидали. Чего же вы хотите от нас? Хотите уничтожить?
— Да никто не хочет вас уничтожить! Вам хотят помочь!
— Нам помощь не нужна, мы в здравии и силе!
— Да, здесь вы правы… Никто не скажет о себе «дурак». Но вы больны, хотите слышать или нет. И вас будут лечить насильно, если не хотите сами. А вот скажите, почему больные перестали ходить вокруг колодца, после того как вы вышли в первый раз на прогулку? Вы что же, подбиваете их на побег? Не получится. Здесь были Жуковы, Наполеоны, но ум у тех людей, я видел, недалёк. А вы вот воины… Что теперь вы принесёте в этот мир?
— Ты недалёк умом, не прозорлив, зерно не можешь отличить от плевел… Здесь много странных, — бородатый с усмешкой взглянул вдруг на доктора, — но мысли их не тянутся к закату, они хотят лишь землю защитить от супостата. Для них земля осталась только тут. За крепостной стеной она отравлена, сказали. И может, правы…
— Так, значит, за стеной нет жизни? Вот не знал… — засмеялся Сева. — А здесь, ты считаешь, жизнь? В неволе?
— Нет, это остров в вашем мире, где каждый думает, как хочет, и этим волен быть собой. А чтобы лучше меня понял: небытие, где думать не мешают, не понукают. Они здесь — вольная трава.
— Вот то-то, лишь трава…
— А ты вот здесь, хоть в белом одеянье, а быть собой неволен, раб. Но зельем погасить желаешь волю тех, кто думает иначе. За это тебе платит твой хозяин? Кто он?
— Минздрав, — уже со злобой в голосе ответил Сева бородатому. Да задачка… — И откуда вы только вынырнули? А почему один ты говоришь? Почему остальные молчат?
— Потому что старший! И даже враг у нас седины уважает. Перечить могут лишь волхвы, но это потому, что путь наш знают и связаны с богами… А там вот за стеной таких, как ты… Их много, и они опасны.