Анна взялась за дело.
Глеб, наблюдая за ней, сказал:
– Я верю, рука быстро заживет… Спина вон… уже и забыл про нее. Между тем рана была глубокая.
Анна растирала в ступке сухие листочки:
– Моему мужу однажды холод лизнул поясницу. Знаешь, чем лечила его?.. Ядом змей.
Но Глеб был не совсем темный в лекарском деле:
– Да, я слышал, что яды иной раз могут быть лекарством…
Составив в пустом горшочке мазь, Анна трижды обнесла этот горшочек вокруг метлы, при этом пришептывала заклинания. А метлу выбросила за дверь.
Глеб с благоговением смотрел за действиями этой мудрой женщины.
Она сказала:
– Пойдите за метлой, три девицы. Одной девице имя – Боль. Другой девице имя – Жар. А третьей девице имя – Водянка… Прочь, прочь!…
Анна плотно прикрыла дверь и усадила Глеба за стол – поближе к свету. Целебную мазь на обожженное место она наносила березовой лопаточкой. Почти сразу же Глеб чувствовал действие мази. Уходила боль, уменьшалось жжение в руке.
Глеб заметил волосок, намотанный на пальце у Анны:
– Что это у тебя?
Анна спрятала лукавые глаза:
– Это любовь милого дружка. Пока ношу на пальце, не разлюбит.
– А если снимешь?- Он прозреет, наверное, – женщина погрустнела. – Он увидит, какая я старая и некрасивая.
Глеб подцепил ногтем волосок и скинул его:
– Если милый дружок – не я, то его и не надо. А если это мой волос, то знай: красивее, чем ты, я не встречал женщины.
Слезинка блеснула у нее на щеке. Анна посмотрела на Глеба благодарно:
– Я о тебе думаю сейчас, и моя душа поет песню. Никогда прежде не пела у меня душа. А между тем мне немало лет…
– Сколько же?
– Лет тридцать, наверное. Я не знаю точно… Глеб коснулся рукой ее плеча, волос:
– Сейчас, с распущенными волосами ты выглядишь очень юной…
Анна не ответила. Нанеся мазь, она осторожно обернула его руку чистой льняной тряпицей. И замерла.
Глеб посмотрел на нее. У Анны по щеками текли слезы.
Она сказала:
– Мне так хорошо сейчас, так спокойно!…
Глеб привлек ее к себе, прижал голову Анны к своей груди, погладил волосы. Глеб вдыхал запах ее волос, они пахли травами и цветами – весенним буйным лугом. Ее слезы, горячие и юркие, скатывались ему на грудь.
Он поцеловал ей лоб, нос, губы. Потом взял ее на руки и отнес на постель.
Глеб целовал Анну нежно, он едва касался ее губами. А она счастливо улыбалась в темноте и шептала:
– Ты такой большой. Я не могу охватить тебя руками… Но ты такой нежный – как весенний теплый ветерок в поле.
Он прижимал ее к себе, он гладил ей спину, бедра.
И говорил:
– Я и есть ветерок. Я искал тебя. Ты – тихая заводь, ты – темная вода. Я раздвигаю ряску и вижу в тебе отражение свое. Я украшу тебя кувшинками…