— Не называется никак, и все.
— То болтаешь все подряд, то тайны какие-то… Вы, может, гамфасанты?
— Не знаю. Может, и гамфасанты.
— А не авгилы, часом?
— Может, и авгилы.
— А давно здесь живете?
— Как это — давно?
— Ну, сколько лет?
— Каких таких лет?
— Да годов же!!!
— Опять он про года. Живем и живем.
— А кто главный у вас? Есть ли рабы? Много ли их? Хороши ли ремесла?
— У нас главный — Держатель. Без него бы все развалилось. Я тебе про него уже сообщал. Рабов у нас очень много: весь мир. Ремесла нам ни к чему, у нас и так все есть.
— А ученые люди есть? Мне к ним нужно.
— Ни к чему нам ученые люди. Мы сами ученые. У нас есть словечко, а в нем сила.
— Что за сила — слово?
— А большая сила.
— Да я понимаю, что большая. Вот мы с тобой разговариваем… Э, погоди! На нашем ведь языке разговариваем! Ты его откуда знаешь?
— На каком таком вашем? Язык и язык.
— На разных языках люди говорят. Левкоэфиопы есть. Рот откроет — и дыр-дыр, быр-быр. На пальцах торгуемся.
— Знаем и эфиопов. Черненькие такие, стыда не знают. Да только нету их.
— Да как же нету? Страна даже есть специальная — Эфиопия. У них золота навалом…
— Золота и у нас навалом. А эфиопов нет. Сдуло их наше словечко.
— Это ты прилыгаешь. То нильской страны нету, то эфиопов. Куда же они делись?
— А так. Нету и все. От них одно беспокойство.
— И нильской страны нету?
— Ясное дело, нету.
— А гробницы их, пирамиды? Ох, здоровы, ох, я видел!
— Да вон, выгляни за ворота. Видишь, одна стоит?
— Калям-бубу! Она же у вас не так стоит! Она же так грохнется — всех передавит! Кто же так пирамиды ставит — на маковку?
— Мы. Захотели и поставили. От нее тень.
— Спасите, Эники да Беники!
— Это кто еще?
— Калям-бубу дети. Один луну водит, другой моря баламутит. Ой, спасите! Может, у вас и висячие сады есть?
— Есть, конечно. Все как один висят. Корни в небо, ветками земли едва касаются.
— Э, боюсь я вас. Заверни меня обратно, человек ворот, а я тебе за это половину денег отдам.
— Не знаем никаких денег. И заворачивать тебя не буду.
— Ну так я пешочком пойду. Дело привычное, да еще Калям-бубу пособит.
— А тебя же словечко держит. А, не идет нога? И другая? Прилип?
— Не мучай ты меня. Позови кого поглавнее.
— Позову, как не позвать. Где тот камушек, что у нас за денек-то почитался?
— Чего шепчешь-то?
— Не твое дело. А ну, пошел!
— Калям-бубу! Камешек сам попрыгал! Боги, глядите-ка во все глаза: за угол завернул!
— Конечно, за угол. Там караулка. Не поскачет же он прямо к Держателю.
— Ты чародей, что ли?
— Человек ворот. Самому ходить — была охота… А, вон и начальство идет. Воскресни с восходом, начальство!