- А почему не в такой момент, как этот? - спросила она, хотя знала ответ.
- Я думаю, что нам лучше разговаривать о погоде, - с некоторой иронией сказал он. - Это безопаснее.
- Безопаснее? - Она удивленно подняла голову и, стараясь показаться легкомысленной, улыбнулась ему через плечо. - Что происходит, Филипп? Разве ты мне не доверяешь?
- Я не доверяю… - Он замолчал и откашлялся. Потом при тусклом свете фонаря посмотрел ей в глаза и сказал: - Я не доверяю самому себе.
- Зато я доверяю, - прошептала она и, сама не успев понять, что делает, повернулась и прижалась губами к его губам.
- Значит, ты дурочка, - пробормотал он, не отрываясь от ее губ. Он схватил ее за предплечья, как будто хотел оттолкнуть от себя, но потом со стоном крепко прижал ее к себе.
Она обвила руками его шею и прижалась к нему всем телом. Плащ соскользнул с ее плеч. Губы ее раскрылись, с готовностью принимая его поцелуй.
Это был настоящий, полноценный поцелуй. Его язык хозяйничал в ее рту. Он бесстыдно ласкал ее язык, проникая глубоко, потом возвращаясь назад, словно подзадоривал ее, предлагая сделать то же самое. По ее телу стало распространяться тепло. Это было восхитительное тепло, которое, казалось, проникает до самых костей.
Он ненадолго прервал поцелуй, и у нее появилась возможность глотнуть воздуха, потом принялся снова медленно целовать ее нежными, завораживающими поцелуями, которым, казалось, не будет конца. Он обследовал ее рот, смакуя вкус, потом нежно прикусил губами ее нижнюю губу. Жар в ее теле становился все сильнее, сосредоточиваясь в груди и внизу живота. Она застонала, не отрываясь от его губ.
Он снова прервал поцелуй, и ей показалось, что он как бы высвобождает из-под нее свое тело. Испугавшись, что он остановится, она ухватилась пальцами за атласные лацканы его фрака, стараясь удержать его. Это было чисто инстинктивное движение, потому что она едва ли соображала, что делает. Она знала лишь, что не хочет, чтобы эти великолепные ощущения прекратились. Опустившись на колени, он склонился над ней, тяжело дыша, но не двигаясь.
Она открыла глаза. В его лице как будто застыла боль. Глубокая морщина, образовавшаяся на лбу, свела его черные брови в одну линию, а его горящий взгляд словно пригвоздил ее к сиденью.
- Мария… - хрипло прошептал он. Это был вопрос. А возможно, мольба. Но времени на ответ у нее не было, потому что она тут же почувствовала на себе немалый вес его тела.
Он покрыл поцелуями ее лицо, и она, ощутив движение рук у себя под подбородком, поняла, что он расстегивает ее блузку. Потрясенная, она замерла под ним, едва дыша, а он, приподнявшись, расстегнул все пуговицы до конца. Она не знала, что делать, потому что в столь интимной ситуации никогда не бывала. Потом он распахнул полы блузки и поцеловал ее в горло, и она невольно охнула, с удивлением почувствовав от этого огромное удовольствие. Это был еще один вид поцелуя, совершенно ей незнакомый и создававший ощущения, о существовании которых она даже не догадывалась. Когда его рука скользнула под блузку и пальцы прикоснулись к обнаженной коже, она вздрогнула, ощутив острую реакцию всего тела. Он положил ладонь на ее грудь, нащупав ее под несколькими слоями одежды, и она выгнулась навстречу его руке.