– Придётся ампутировать укушенную руку! Иначе яд доберётся до жизненно важных органов, тогда уже Петру ничего не поможет: летальный исход гарантирован…
Сашенция зубами вытащила деревянную пробку из самой высокой глиняной ёмкости, не задумываясь, обтёрла рукавом своей рубахи с губ Нестеренко пузырьки пены, аккуратно влила ему в полуоткрытый рот несколько капель вязкой зеленоватой жидкости. Затем сняла крышку с маленькой берестяной коробочки, высыпала себе на ладонь немного голубоватого порошка. В пещере сразу же остро запахло полынью….
«Хотя, откуда взяться полыни в Вологодской области?» – вяло подумал Егор.
Санька смачно плюнула на голубоватую горку порошка в своей ладони, принялась осторожно и планомерно растирать руку Петра.
Через полторы минуты она, не прерывая лечебной процедуры, резко повернула голову и недовольно посмотрела Егору в глаза:
– Чего столбом стоишь, любимый супруг? Я же сказала: будем ампутировать! Иди, разведи жаркий костёр. Надо будет тщательно прокалить на огне обе пилы – и булатную и бронзовую, я ещё окончательно не решила, какой из них буду работать…. Пусть девицы нарвут побольше длинных льняных полос. Да только чистых! Строго прикажи им и лично проконтролируй! Емкости подготовьте – подставлять под кровь…. Какие ёмкости? Да, любые! Главное, чтобы были плоскими и глубокими. Отдельно – посуду с тёплой кипячёной водой…. Иди уже, займись делом!
– А как же Пугач? – опешил Егор. – Он же побежал за лечебной сывороткой, обещал быть через два часа…. Может, подождём немного? А, Сань?
– Ровно два часа и подождём, ни минутой больше! – в голосе жены неожиданно прорезались жёсткие, откровенно стальные нотки. – Но готовиться к операции всё равно надо! Сам же мне говорил, что этот Емельян – человек абсолютно ненадёжный…. Не ты ли, дорогой, несколько часов назад хотел его пошло пристрелить? Так что давай, действуй, командир! Да, ещё скажи, пусть все светильники – какие есть – приготовят, факелов из сосновых корневищ принесут с «лесной биржи»…
«Работать она будет, ну надо же!» – ворчал внутренний голос. – «А ведь права была покойная Наталья: что-то такое нехорошее и странное происходит со всеми нами. Взять туже Саньку: никогда у неё раньше не наблюдалось таких жёстких и непреклонных глаз…».
У входа в пещеру столпились все остальные члены дружного славянского коллектива. Впрочем, какой-либо нездоровой паники и суеты не наблюдалось, лица у соратников и соратниц были сосредоточенными и, в общем, спокойными.
Раздавая чёткие команды, Егор, как советовала в своей записке Наташка, внимательно присматривался к глазам подчинённых. Холодные такие глаза, безжалостные, без страха и упрёка…