Когда она проснулась второй раз, на улице было совсем светло. Мэтта рядом уже не было. Ее глаза бесцельно обежали комнату и остановились на туалетном столике у кровати. На нем лежали аккуратные пачки денег. Мари почувствовала, как внезапно скрутило живот. Она со стоном вскочила с кровати и бросилась в ванную. Ее рвало так долго, что она испугалась. Потом у нее едва хватило сил сполоснуть лицо и рот, и она, прижавшись голой спиной к холодной стене, обессиленно сползла на пол. Уткнувшись в колени, она замерла. Ведь это было именно ее условие, а он лишь выполнил пункт их контракта. Мари откинула голову. Никаких слез! Она с трудом поднялась. Вот и все. Какое оправдание она бы ни привела в качестве довода, толкнувшего ее на этот шаг, она никогда не отмоется…
– Простите меня! – сказала она неизвестно кому. – Простите.
Мари открыла дверь своим ключом. Мишель спал. Она осторожно поставила сумку с деньгами на стол. Ей не хотелось его будить, не хотелось объясняться с ним по поводу денег. Она осмотрелась, ища глазами ручку и листок бумаги. Потом подошла к книжной полке, потянулась к стопке листов.
– Когда ты пришла, Мари?
Услышав его слабый голос, она повернулась.
– Только что. Как ты себя чувствуешь?
– Пока не знаю. – Он попытался улыбнуться, и от этой попытки его губа лопнула и закровоточила.
Мари показалось, что он сейчас заплачет. Его взъерошенные волосы, сонное лицо, еще туманный взгляд были так милы и беспомощны, что ее сердце сжалось и она чуть не разрыдалась. Он был так красив, несмотря на синяки на лице, и так слаб, что Мари сжала зубы, подавляя в себе все чувства.
– Я принесла деньги, – проговорила она и кивнула на сумку, лежащую на столе.
– Ты ведь не скажешь, откуда взяла их?
– Всего лишь ограбила банк, – вздохнула она. – Не спрашивай. Главное, что я нашла их…
– Мари, пожалуйста, не надо ненавидеть меня.
Она подошла к кровати и присела на краешек.
– Я не ненавижу. – Она погладила его по волосам. – Я не могу ненавидеть тебя, Мишель. Я всегда буду любить тебя, ты же знаешь…
– Я знаю, – повторил он за ней, – и всегда буду любить тебя, что бы ни случилось…
Не будешь, если узнаешь, как низко я пала. И Мари не выдержала.
– О, Мишель, прости меня! – Она уткнулась уму в грудь лбом, обхватила его своими тонкими руками и зарыдала.
Он испугался. Он никогда не видел ее плачущей, а сейчас она была в отчаянии – он это ясно понял. Ее плечи ходили ходуном, она вся сотрясалась. Ее горе было так велико, словно внезапно умерли все близкие ей люди. Он обхватил ее плечи и тихонько укачивал ее. Вскоре Мари стала успокаиваться. Всхлипывания становились все реже.