Повинуясь знаку командора, я вышла из-за кулисы, внеся и подставив тазик с горячей «водой» под ноги сидевшему на сцене за обеденным столом Клавдию, который якобы смотрел, как бродячие актеры-хоббиты реконструируют в своей постановке кровавые события в замке.
— Мм… Что это ты делаешь?
— Хочу омыть ваши копытца, сир! Но для начала пусть немножко пропарятся.
— Но… этого нет по тексту?!
— Ну-у, могу же я проявить заботу о своем короле. Или вам неприятно? — заигрывающим тоном добавила я.
— Да нет… мм… в принципе, скорее даже… наоборот… просто обо мне никто ник-когда не заботился. — Его голос дрогнул. Мне стало стыдно, но не настолько, чтобы сдаться…
— Ну и молчите… наслаждайтесь! Это специальная соляная ванночка для ног из нескольких видов соли — поваренной, морской, английской, бертолетовой, железобетонной… — Я продолжала нести полную чушь. Зрители недоуменно переглядывались, но пока молчали… Думают, это новаторский взгляд на Шекспира? Нет, это заговор! — Еще здесь травы, смягчающие ороговевшие слои копыт, череда, подорожник, мята, перец чили. Заодно и ноги погреете, небось холодно у нас, соскучились по аду?
— Что за намеки, Офелия? — на мгновение нервно напрягся он.
— Никаких намеков, от души!
— Это, конечно, мило, но подозрительно. С чего такая забота, ты же меня ненавидела все это время. Или это не просто так, но…
— Магия театра, сейчас мы в одной команде. Но и, чего зря греха таить, придется ведь какое-то время под вашим началом работать, — изрекла я первое пришедшее в голову объяснение, потому что сама не нашла, как убедительней соврать, все было шито белыми нитками. В зале началось неуверенное бухтение, но это уже неважно…
Главное, еще минут на десять ему мозги запудрить, отвлечь, а там цемент уже схватится, крепчайший раствор, на святой воде замешан, не абы как! Странно, что он эту святую воду сразу не почувствовал, но, возможно, этому самое простое объяснение — слишком толстые роговые слои на копытах, не имеющих нервных окончаний. Вот если вода кожи коснется, но и та у него вся в шерсти…
Брр, хоть бы депилировался иногда для эстетизма. Все-таки в век ухоженных мужчин живем, геи и что-то полезное привнесли в наше общество.
— А что это за грязь? Это же не соль.
— Король встает, — изображая страх, прокричала я слова из текста, обращаясь к зрителям, и снова перешла на шепот: — Это глина, я что, не сказала? Здесь соль, травы, глина — голубая, зеленая, белая, черная, серая, желтая — все строго дозировано, специальный состав. У меня всегда была твердая четверка по химии!
— Ты не передумала стать моей королевой? — опять расслабился дьявол. — Мое предложение еще в силе. Будем править вместе. Я сделаю все для твоего удовольствия. Я знаю, что ты любишь. Могу оборвать все цветы в оранжерее, и у меня есть стильная велюровая пижама.