– Неизвестно, генерал. Металлические обломки и плазма в этом секторе делают проблематичными радарные поиски небольшого объекта, каковым является транспортное судно класса ‹Камбрия›. Кроме того, нам неизвестен вектор движения судна, на котором находится штурмовой десант ‹Альфа›.
Взрыв мощностью от двух до четырех килотонн порождает огненный шар от ста до двухсот метров в диаметре. В вакууме размеры шара намного больше, примерно до полкилометра, однако вполне можно предположить, что к тому моменту, как он достиг модуля, внешняя часть плазмы значительно охладилась, и транспортное судно выдержало как ударную волну, так и высокие температуры.
Куда большую опасность представляют повышенные уровни радиации, которые на расстоянии двухсот метров от эпицентра взрыва могут достигать значений, несовместимых с возможностью выживания органических форм. Однако, поскольку бронированные транспортные суда снабжены магнитными защитными экранами, риск облучения существенно снижался.
– То есть надежда… есть?
– Шанс. Однако я не располагаю достаточной информацией для числового выражения вероятности.
– Что ж, будем довольствоваться тем, что у нас есть.
– Генерал, – обратился к нему ИскИн, и в голосе машины ему послышалась некая растерянность. – Потеря Квинси-3 не представляет для нас особой важности. Безусловно, если бы мы восстановили с ним связь, это помогло бы нам получить дополнительные данные для разведанализа, однако в более широком контексте его утрата не столько велика для нас.
– Собственно говоря, Квинси, я думал о пехотинцах на борту десантного модуля.
– Разумеется, ведь там был ваш племянник.
– Там было тридцать два морских пехотинца из десантного подразделения ‹Альфа›, – сердито поправил его генерал. – Плюс навигационная команда из четырех человек. И все они как один достойны того, чтобы остаться в живых.
– Я понимаю вас, генерал.
Про себя Гарроуэй усомнился, так ли это. ИскИны, такие как Квинси, были запрограммированы симулировать человеческие эмоции и речь, а также демонстрировать интерес к темам, которые беспокоили людей, однако что они чувствовали на самом деле – если, конечно, предположить, что машины способны что-то чувствовать, – сказать невозможно. Не в первый раз Гарроуэй задался вопросом, способны ли люди дать отпор пришельцам типа ксулов, если они не в состоянии понять, что происходит в сознании их собственных разумных творений.
Да что там. Если они не понимают, как работает их собственная мысль.
И он вновь сосредоточился на полученных от зонда изображениях, медленно прокручивал их в своем сознании, предварительно увеличив насколько это возможно. В какой-то момент генерал разглядел что-то вроде крошечной пылинки – поблескивая в свете далекого солнца, та удалялась от вражеского корабля. При максимальном увеличении она вполне могла оказаться десантным модулем. Снова и снова всматривался Гарроуэй в изображение. Ядерный шар разрастался буквально на глазах и вскоре загородил собой крошечный объект.