— Очень ценное предложение, Саймон, но знаешь, наряд у тебя неподходящий для прогулок по диким джунглям.
Грэнджер сжал зубы так, что на его скулах заходили желваки.
— Вот уж не думал, что ты станешь прятаться за женскую юбку, — предпринял он еще одну попытку.
— Да? — Игривый тон внезапно сменился смертельной холодностью, от которой у Индии кровь застыла в жилах. — Было время, когда я тоже не верил, что ты способен убивать женщин лишь за то, что они посмели вслух заговорить о несправедливости.
— Я исполнял приказ, и тебе это прекрасно известно.
В воздухе повисло молчание, от которого Индию охватил ужас: от Джека исходила такая волна гнева, что, казалось, она вот-вот вырвется наружу и сметет все вокруг. Все же он взял себя в руки и бесцветным, утомленным голосом произнес:
— Шел бы ты отсюда, Саймон.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга.
— Мы еще сквитаемся, Джек, ты меня знаешь, — с нескрываемой угрозой проговорил Грэнджер.
— Знаю, — кивнул Райдер.
Англичанин, повернувшись, пошел прочь, и Индия чуть было не закричала. «Нет! Не оставляйте меня с ним», — мысленно молила она, с тоской наблюдая, как исчезает за поворотом ее надежда на спасение. Еще некоторое время ей было видно, как Саймон осторожно ступает по узкой скользкой дорожке; его огромное голое тело, словно призрак, мелькало за покрытыми мхом деревьями.
Подавляя подступающую к горлу тошноту, Индия невероятным усилием воли заставила себя стоять спокойно. Но вот огромные валуны совсем скрыли капитана из виду, и она осталась посреди диких джунглей, кишащих голодными каннибалами, наедине с сумасшедшим австралийским подонком, готовым перерезать ей горло.
* * *
Обхватив Индию за талию одной рукой, Джек по-прежнему удерживал ее спиной к себе, сжимая в другой руке мачете, которое он так и не убрал от ее шеи. Он ждал, пока Саймон окончательно скроется из виду. Лишь невнятные шумы джунглей нарушали тишину да затрудненное дыхание заложницы. С каждым вздохом грудь ее судорожно вздымалась и опускалась.
Наконец Джек отпустил ее и осторожно отступил на шаг. Он ожидал, что заложница немедленно грохнется в обморок либо начнет биться в истерике, а то и, чего доброго, в панике бросится бежать не разбирая дороги. Плохо же он ее знал. Индия стояла твердо и прямо, даже не делая попыток отойти от него. Она потерла запястье, которое он сжимал все это время, затем потрогала шею, а когда наконец обернулась, лицо ее было спокойным, хотя и бледным.
— Ну, мистер Райдер, — произнесла она тоном учительницы из воскресной школы, — что же дальше? Возвращение на яхту, как я понимаю, отменяется?