Важно отметить, что этим упоминанием о поэтической "секции", автор лишает себя возможности спрятаться за спину так называемого "лирического героя". Героем откровеннейшей книжки является не выдуманный персонаж, а конкретное должностное лицо.
Итак, эрекция. Но она ведь понуждает что-то предпринимать, а профессор — не юноша, чтобы за юбками гоняться. Судьба идет навстречу лирическому герою. Сердитый, всем недовольный старичок обретает большое, возвышенное чувство. Появляется героиня с распространенным русским именем Оленик-Джанечка. Она приветствуется энергическим текстом, где более-менее банальные красивости, вроде "Снова, о, снова очей ожидание" (у Пушкина, помнится, всё же было "очей очарованье"), "Что ж сохранит меж безумьем и верою?" — нанизаны на шампуры заунывного рефрена: "Только любовь! Только любовь!"
Кстати, и тут Гусев не изменяет своему любимому приему. Отблеяв сколько положено: "Только любовь!" — он тут же спохватывается: "Голодовки, да голодовки, хоть бы раз за автоматы взялись".
И тут же показывает пример того, как "браться за автомат".
Лирический сюжет книги развивается с перипетиями. "Кристаллизация" чувства по Стендалю и обожествление предмета происходит не сразу. Время от времени из бездонных глубин гусевского духа всплывают обломки прежнего опыта.
Женщина? Ей вечно МАЛО.
И не секса, а презренного металла.
Но дорога к счастью проложена. Время его величества СЕКСА настает. И всё в мире преображается, как положено:
Когда я Сисечку целую,
Ты ж отвечаешь "Мальчик мой"
Происходит чудо духовного омоложения, и нам становится понятно, почему сия Сисечка пишется именно с большой буквы. Ведь перед нами не просто какой-нибудь вульгарный женский бюст, олицетворенный в любовном имени, а волшебный орган омоложения. Похоже, что здесь налицо римейк знаменитой сказки Петра Ершова, эдакий "Гусёк-Горбунок". А Сисечка играет роль котлов-преобразователей. В новом варианте "литературный царь" (не будем забывать о статусе Владимира Гусева) обманывает всех: облобызал Сисечку — но не сварился от избытка температуры и темперамента, а обернулся мальчиком.
Тема Сисечки может быть интерпретирована еще и следующим образом: Гусев есть продолжатель великого целовального дела, начатого суфием Саади и перенесенного на отечественную почву Есениным. Помните — "только в грудь"? И надо признать, что на настоящий момент именно Владимир Гусев, а не кто-либо еще, является наиболее крупным поэтом-сисечником в нашей литературе.