- Почему вы думаете, что это доставит мне удовольствие?
Его пальцы легко, словно перышко, гладили ее запястье.
- Вот здесь я чувствую биение вашего сердца. Оно, бесспорно, участилось. У вас теплая кожа. - Он поднял ее руку, однако не поцеловал, а вдохнул запах. - И душистая. Пользуетесь ли вы для мытья розовой водой?
- Джентльмену не подобает комментировать туалет леди.
- Щелочное мыло действует так же, как и душистое. Если вы не хотели, чтобы я заметил, к чему такие хлопоты?
- Думаете, я моюсь исключительно для вашего удовольствия? Тщеславный, самонадеянный…
Он прижал большой палец к ее губам.
- Не забывайте, кого вы обманываете, мисс. Уверяю, не меня. Теперь я могу поцеловать вашу кожу. Вот так.
Гейбриел легко коснулся ее руки губами. Это был искусный поцелуй, без особого нажима и почтительный.
- Или я могу не торопиться.
Он поднес руку к губам и смотрел на Жаклин, ожидая ее реакции. Он хотел, чтобы она протестовала, тогда победа за ним.
А ей хотелось, чтобы он поскорее это закончил.
- Некоторые люди говорят, что определенные части руки вызывают ощущения в других частях тела, - прошептал он и потерся носом между ее указательным и средним пальцами. - Как вы думаете, это правда?
Кончик его языка массировал точку между пальцами, и Жаклин едва не задохнулась от желания, возникшего у нее в лоне. Когда Гейбриел отпустил ее, она сложила руки на коленях, чтобы скрыть их дрожь.
- Благодарю, что вы удовлетворили мое любопытство на этот счет, мисс Рен, - сказал он и встал с кресла.
Онемев, Жаклин смотрела, как он идет к двери. На выходе он все же обернулся:
- Полагаю, наш урок на сегодня закончен. Если я вам больше не нужен.
Она лишь молча покачала головой, не доверяя своему голосу, и отвела взгляд. В том-то и дело, что нужен, только она не доставит ему удовольствия своим признанием. Он уже раскрыл старательно придуманную ею ложь и доказал, что она себя обманывает. Священники всегда толкуют о грехах отцов, падающих на голову их детей, оказывается, грехи ее матери были также и ее грехами.
Когда шаги Дрейка стихли в коридоре, она поняла, что совет Изаеллы бесполезен. Даже куртизанка не справилась бы с пиратом. Невозможно иметь дело с человеком, который берет что хочет.
И заставляет ее хотеть этого.
Мериуэзер отодвинулся от стола, ослабил ремень и удовлетворенно икнул.
- Горячий пирог с мясом и козий сыр, когда бы я ни захотел. Винный погреб ближе, чем материнское молоко. И миловидные служанки в придачу.
Мери нежно поглядывал на маленькую горничную, когда она забирала его пустую тарелку и несла ее на кухню. Грозная миссис Бидли, опасная, как гремучая змея, вперевалку подошла к нему, чтобы защитить девушку от его взгляда.