- Пожалуйста, воображайте. А пока вы это делаете, милорд, повернитесь ко мне спиной, чтобы я могла одеться. - Гейбриел с обманчивым смирением отвернулся. - И пока я не скажу, вы не повернетесь?
- Даю вам торжественное обещание, мисс. Дикие лошади не сдвинут меня с этого места.
Глядя на его широкую спину, Жаклин одним движением сняла ночную рубашку. Ей показалось, или он действительно глубоко вздохнул? Он, как и обещал, не двинулся с места, но его пальцы сжались в кулаки.
Ее груди свободно качались, пока, наклонившись вперед, она совала ноги в старые панталоны Тимоти. Она могла поклясться, что Гейбриел тихо застонал.
Она выпрямилась, натянула штаны на бедра и аккуратно пристегнула сначала одну сторону клапана, затем другую, скрывая треугольник курчавых волос. Хотя у Гейбриела не было глаз на затылке и он не мог ее видеть, его присутствие в комнате, пока она была почти голой, заставляло Жаклин чувствовать себя ужасно безнравственной.
- Вы закончили? - напряженным голосом спросил он.
- Почти. - Надев клочья рубашки Тимоти, она стала застегивать немногие оставшиеся пуговицы. Она больше не собиралась ее использовать, разве что на заплатки, поэтому не пришила новые. - Проклятый пират.
- Что?
- Ничего, - раздраженно сказала она.
Полурасстегнутая из-за нехватки пуговиц рубашка не могла прилично закрыть грудь, соски были видны. Наверняка именно этого он и хотел.
Как странно, что ей доставляет удовольствие думать о своих грудях в его присутствии, если даже он не мог их видеть. Она пыталась быть леди, но, по сути, была творением страсти, настоящей дочерью Изабеллы.
«Может, это не так уж и плохо, только при условии, что я контролирую положение», - решила Жаклин, завязывая впереди рубашку и оставляя голой спину. Боль притупилась до приятно терпимой.
- Очень хорошо. Я готова, - сообщила она и, когда он повернулся к ней, добавила: - Милорд, я поражена. В трудных обстоятельствах вы были настоящим джентльменом.
- Вам так кажется. - Взяв подсвечник, он исчез в проходе. - Следуйте за мной.
- Ведите, милорд, - сказала она, собираясь закрыть дверь.
Улыбка постепенно исчезла, когда Жаклин оглянулась на комнату.
И увидела, как расположено ее зеркало. Гейбриел подавил смех.
- Действительно, очень трудные обстоятельства.
Все это время Гейбриел беспрепятственно ее разглядывал, и, самое безнравственное, в глубине души она радовалась, что он видел ее обнаженной.
После того как Гейбриел Дрейк забрал ее девственность, она потеряла всякий стыд, он полностью завладел ею, непонятным образом изменил ее. Во время бала она поймала себя на том, что не спускает с него глаз, когда он танцевал с другими женщинами, наслаждалась его мужской привлекательностью, восхищалась прекрасным костюмом.