Мне не понадобилось больше ничего объяснять. Мидрос уже увидел возможную связь. Задумчиво кивнув, он сказал:
– Вероятно, завтра у меня будут интересующие вас сведения.
– О'кей.
На улице шел проливной дождь. Я добежал до своего отеля, заглянул в отделение для писем и увидел там розовую записку. Развернув ее, я прочел:
«Звонила Эдит и спрашивала твой номер телефона. Она сказала, что от 16 до 18 ее можно будет застать дома по номеру ЕН 27-254. Вилли».
Усмехнувшись, я зашел в телефонную будку и набрал номер Чарли Корбинета.
– Говорит Тайгер, полковник. Вы можете оказать мне небольшую услугу?
– Какую?
– Мне нужно узнать адрес по телефонному номеру ЕН 27-254.
– Хорошо, через пять минут. – Полковник не стал задавать никаких вопросов.
Позвонил он раньше.
– Это телефон бара «Лайонс». Что-нибудь еще?
– Спасибо, все.
– Помощь нужна?
– С каких это пор?
– Ну, был как-то случай…
– Времена меняются, полковник. Еще раз спасибо. Я повесил трубку.
Рондина была в баре с Бертоном Селвиком. Они сидели за столиком и разговаривали. Я понаблюдал за ними минут двадцать, потом зашел в соседний бар и позвонил к ним. Когда она подошла к телефону, я сказал, что полностью в ее распоряжении.
Рондина говорила как обычно, спокойно и дружески, только в голосе сквозило едва заметное любопытство.
Она хочет поговорить со мной? Прекрасно, я тоже хочу с ней побеседовать. Где? В моем отеле, через час. Черт возьми, она первая позвонила, значит, сама должна прийти ко мне.
Я повесил трубку и вернулся к своему наблюдательному посту у бара.
Вскоре Селвик расплатился, вышел и остановил такси. Я не стал ее дожидаться – все равно через час она будет у меня, – а поймал машину и последовал за ним в Гринвич-Виллидж. Он зашел в какой-то дом и вскоре вышел оттуда с высокой элегантной брюнеткой. Я продолжал следить, и таким образом мы доехали до ресторана на Четырнадцатой улице.
Выходя из машины, Селвик вдруг пошатнулся, остановился и схватился за бок. Женщина заботливо взяла его под руку и ввела в ресторан. У него явно случился приступ. Ничего удивительного, общение с красавицей-убийцей не проходит даром. А может, теперь Рондина перешла к бесшумным методам работы?
Приближалось время нашей встречи. Я вернулся в отель, поднялся в свой номер, придвинул кресло к окну и уселся, положив ноги на подоконник. Я смотрел на текущую внизу толпу, а мысли мои были далеко отсюда – в военной Европе. Я вспомнил лицо Рондины, ее неповторимую манеру приподнимать правую бровь, слова, которые она шептала мне в темноте.
Каким дураком нужно было быть, чтобы забыть о своем деле!