– Оставь в покое семью Кенов.
– Убийцы не меняются, – сказал я.
Ее лицо оставалось невозмутимым, только в глазах появилось новое выражение.
– Это верно.
Рондина наклонилась и прильнула к моим губам. Халат сполз, и я ощутил ее у своей груди.
Мной овладело прежнее волнение, и я понял, что не смогу ему противиться. Но меня выручила сама Рондина: она вдруг застыла и попыталась высвободиться из моих объятий. В глазах ее появился страх и еще что – то… Я отпустил ее, и она натянула халат на плечи.
– Мне очень жаль… правда… – задыхаясь, сказала она.
Мне не оставалось ничего другого, как усмехнуться. Комедия зашла слишком далеко. Чертовски удачный новый поворот, но на основе старого фокуса. Только удивительно, что она не попыталась вытащить у меня пистолет.
Я встал, взял шляпу и плащ и с улыбкой сказал ей:
– Скоро, Рондина, тебе придется заплатить за все. А пока оставайся.
Идя к двери, я чувствовал на спине ее взгляд и понимал, что представляю собой сейчас прекрасную цель, но знал также, что она не осмелится выстрелить.
Дождь лил потоками. Все проезжающие машины были заняты, и я пошел пешком. Последний раз на этом пути у меня оказалось несколько незваных провожатых, двух из которых я застрелил. Дойдя до Бродвея, я совсем промок и зашел в бар обсушиться и согреться, а через полчаса сел в такси и отправился в отель.
Я постучал в дверь своего номера, где меня ждал Туми. Никто не ответил. Решив, что он заснул, я открыл дверь своим ключом, вошел, зажег свет и увидел, что Туми лежит на кровати лицом вниз. Но он не спал. В затылке его виднелось маленькое отверстие, а по простыне расплылось большое красное пятно. Тело было еще теплым.
Хорошая работа, Рондина, подумал я. Спички с адресом отеля, которые я неосмотрительно оставил у тебя на столе, звонок убийце по имени Видор Чарис, меткий выстрел из пистолета с глушителем в приоткрытую дверь – и дело сделано. Если не считать одного момента. Убийца не мог видеть лица жертвы, потому что Туми лежал лицом вниз. Это была моя комната.
Бедняга Туми.
Телефонист в отеле – пожилой болезненный мужчина – сказал, что не так давно звонили и спрашивали номер моей комнаты. Он дал номер и уже собирался соединить, как повесили трубку. Портье тоже не смог сообщить ничего интересного: он весь вечер был занят и не заметил, кто входил в отель и выходил.
Я вернулся в комнату, обыскал ее, но ничего особенного не нашел.
Правда, в кармане пиджака Туми лежали два письма, пересланные мне из прежнего отеля. В первом сообщалось, что к ним прибыл мой чемодан из Мехико, а второе исходило от немецкого хирурга, специалиста по пластическим операциям. Тот заявлял, что изображенная на снимке женщина никогда не была его пациенткой, но он ее знал – это Рондина Лунд, с которой он познакомился еще во время войны. Кажется, она умерла, но это ему известно только по слухам.