— Гош никакой не блюститель закона! Он преступник, сумасшедший! Тут все посходили с ума из-за этого мерзкого платка! Даже комиссар полиции!
— Вы сказали, что хотите сделать ему какое-то признание, — неприязненно напомнила Кларисса. — Какое?
— Да, я утаила одно обстоятельство… Существенное обстоятельство. Я непременно во всем призналась бы, но сначала я хотела уличить комиссара.
— Уличить? Но в чем? — участливо спросил сэр Реджинальд.
Мадам Клебер перестала плакать и торжественно объявила:
— Ренье не покончил с собой. Его убил комиссар Гош! — И, видя, как потрясены слушатели этим сообщением, зачастила. — Это же очевидно! Попробуйте с разбегу разбить себе голову об угол в комнатке размером в шесть квадратных метров! Это просто невозможно. Если б Шарль решил убить себя, он снял бы галстук, привязал его к вентиляционной решетке и спрыгнул бы со стула. Нет, его убил Гош! Ударил по голове чем-нибудь тяжелым, а потом инсценировал самоубийство — уже мертвого ударил головой об угол.
— Но зачем комиссару понадобилось убивать Ренье? — скептически покачала головой Кларисса. Мадам Клебер несла явную галиматью.
— Я же говорю, он совсем свихнулся от жадности! Во всем виноват платок! То ли Гош разозлился на Шарля за то, что тот сжег платок, то ли не поверил ему — не знаю. Но Гош убил его, это ясно. И когда я прямо, в глаза заявила об этом комиссару, он и не подумал отпираться. Он выхватил свой пистолет, принялся размахивать им, угрожать. Говорил, что если я не буду держать язык за зубами, то отправлюсь вслед за Ренье… — Рената снова захлюпала носом, и — о чудо из чудес! — баронет протянул ей свой платок.
Что за таинственное превращение, ведь он всегда сторонился Ренаты?
— …Ну вот, а потом он положил пистолет на стол и стал трясти меня за плечи. Мне было так страшно, так страшно! Я сама не помню, как оттолкнула его и схватила со стола оружие. Это было ужасно! Я бегала от него вокруг стола, а он за мной гонялся. Я оборачивалась и жала на крючок не помню, сколько раз. Наконец, он упал… А потом вошел господин Фандорин.
И Рената разрыдалась в голос. Милфорд-Стоукс осторожно гладил ее по плечу — словно дотрагивался до гремучей змеи.
В тишине раздался гулкие хлопки. От неожиданности Кларисса вздрогнула.
— Браво! — Фандорин насмешливо улыбался и хлопал в ладоши. — Б-браво, мадам Клебер. Вы великая актриса.
— Как вы смеете! — захлебнулся от возмущения сэр Реджинальд, но Эраст остановил его жестом.
— Сядьте и слушайте. Я расскажу вам, как было дело. — Фандорин был абсолютно спокоен и, кажется, ничуть не сомневался в своей правоте. — Мадам Клебер не т-только выдающаяся актриса, но вообще особа незаурядная и талантливая — во всех отношениях. С размахом, с фантазией. К сожалению, главное ее дарование лежит в сфере криминальной. Вы соучастница целой череды убийств, мадам. Точнее, не соучастница, а вдохновительница, г-главное действующее лицо. Это Ренье был вашим соучастником.