- Так рано, - усмехнулся капитан. - Но я понимаю, что вы хотели сказать к 18-00.
- Конечно. Я просто по своей гражданской привычке использую двенадцатичасовое измерение времени.
- Договорились. Обязательно буду. А пока скажите, Аня. Почему вы решили взять мотоцикл Сергея. Ведь ваш муж тоже пока нездоров и у него тоже есть мотоцикл.
Ага, капитан Григорьев, как в воду глядел.
- Видите ли, товарищ капитан. Вася быстро идет на поправку и в воскресенье уже планирует совершить первую поездку на мотоцикле. Поэтому капитан Григорьев и решил обратиться к вам, так как товарищ старший лейтенант, к сожалению, еще долго не сможет ездить.
- Да? Ну ладно. Только аккуратнее с мотоциклом. А то он мощный и быстрый. На нем можно разогнаться до 90 километров в час. (А сто пятьдесят на японском байке слабо? Правда, на шоссе.)
- Ну что вы! Мне бы потихоньку до дома доехать и из дома сюда. 40 километров в час вполне хватит.
- Если так, то ладно. А с обслуживанием мы вам здесь, конечно, поможем.
С этими словами капитан, решив, наверное, что все уже обговорил, пошел назад к себе, а я закончив чистку пистолета, аккуратненько его собрала, заново снарядила оба магазина, не забывая проверять патроны, и отнесла пистолет старшине. Заодно озадачила его некоторыми вопросами, связанными с подготовкой специальных тренажеров. Пора уже от общих упражнений и стандартных приемов защиты и нападения переходить к специальным ударам и блокам. Все детально обсудила со старшиной, после чего двинулась на второй цикл занятий, ориентированный уже на "старичков".
На ужин в роте я оставаться не стала, так как теперь у меня есть дом, муж и даже есть добровольная кухарка. На мотоцикле до дома я добралась в два счета. Закатила его под навес, хотя дождя вроде бы и не ожидалось, но пусть это войдет в привычку.
Вася уже практически ровно сидел в горнице и ждал меня. Я обработала его раны строго по указаниям доктора, отметив при этом, что завтра почти наверняка уже можно будет снимать швы. После этого мы вместе с Марфой Ивановной сели ужинать. И вот тут!
Сначала мы услышали стук в дверь. Марфа Ивановна пошла к двери, открыла ее, и в комнату вошел худенький и сутулый попик. Батюшка перекрестился на иконку, висевшую в углу горницы (мы с Васей на нее и внимания-то не обращали), и неожиданно густым басом почти пропел:
- Мир дому сему.
У нас с Васей отвисли челюсти, а Марфа Ивановна зачастила:
- Здравствуйте, батюшка. Очень вовремя пришли. Садитесь с нами повечерять.
- Можно и повечерять, если ваши постояльцы не будут против, - сказал поп и вдруг, посмотрев на меня, быстро несколько раз перекрестился и заголосил: