Все эти странности притупили его восприятие — постепенно он начал привыкать к ним. Его наполнило ощущение нереальности происходящего. Вот он ходит по темному городу, один, среди пустых домов, ходит и зовет, как беспокойное приведение в готическом романе. И только ветер, летающий над пустыней, охотно отвечает ему.
Взошла луна. Ее свет, довольно яркий на улице, казалось, совсем не проникал в дома, и там царила полная темнота, так что Майкл вынужден был передвигаться на ощупь. Пару раз он оступался и чуть не вывихнул себе ногу, споткнувшись о перевернутый стул.
Как бы решительно он ни был настроен, выбора не оставалось — придется ждать утра. В темноте шансы обнаружить Анну стремились к нулю. Если, конечно, вообще были, и Анна все еще находилась в этом городе, а не где-нибудь на Плутоне.
Мелко дрожа от страха, Майкл подошел к машине. Прислушался и услышал, как бьется сердце, часто и громко, словно желая разломать тесную клетку из ребер, в которую его заключили. Он открыл дверь, залез в кабину и быстро запер ее. Он будет ждать утра и утром снова начнет поиск.
Майкл положил нож на приборную панель перед собой и закурил. В сгущающейся темноте, огонек его сигареты был единственным светом, кроме холодного белого сияния луны.
Сколько продолжалось это безумие, Анна не знала. Когда она вновь обрела способность ощущать и открыла глаза, рядом никого не было. Тело все так же отказывалось слушаться. Вместе с сознанием вернулся и страх. Она была уверена — что бы не значили эти образы — из нее высасывали жизнь, каплю за каплей, и все меньше оставалось ей самой. И все меньше становилось сил.
Что это за существо? Вампир?
Анна ощущала кислый запах мочи. Ей захотелось заплакать, но слез не было. Не было сил. Страшная усталость придавила, словно бетонная плита. Она пару раз моргнула, медленно и тяжело поднимая веки. «Мне никогда не выбраться отсюда», — подумала она. — «Все».
Веки ее дрогнули и не открылись.
Майкл проснулся внезапно, разбуженный неясным ощущением тревоги. Откуда-то издалека доносились приглушенные раскаты, как бывает перед грозой. Он выпрямился в кресле и посмотрел в окно на купающееся в лучах утреннего солнце пуэбло. За ночь ничего не изменилось — дома оставались на своих местах; насколько он мог судить, сидя в машине, никаких посторонних звуков, кроме отдаленных громовых раскатов, слышно не было.
Гул далекой грозы, казалось, медленно нарастал. Майкл замер и прислушался.
Низкий вибрирующий звук, из тех, от которых дрожат стекла и внутренности, сдавливающий голову и способный парализовать страхом любое живое существо. Он величественно прокатывался над равниной, словно огромное чудовище и приближался. Да! Сомнений не было — он приближался.