Мы добрались до лестницы и полезли наверх.
— Напоминает стрельбу по тарелочкам, — со смехом сказала Лариса, когда мы вошли в орудийную башню. Эли Куперман уже ждал нас там. — Не беспокойся, вся их армада управляется автоматикой, так что никого ты не убьешь.
Она забралась на сиденье рейлгана и напоследок улыбнулась мне той отстраненной улыбкой, что сбила меня с пути истинного всего несколькими часами ранее.
А теперь я понял, что улыбаюсь ей в ответ.
Лариса управляла огнем рейлгана, отбивая шедшие со всех направлений атаки вражеских истребителей, средних и крупных (чтобы отразить те, что поменьше, хватало магнитных полей корабля). Стратосфера озарилась огненными вспышками взрывов и беспорядочным, но от этого не менее опасным огнем лазера космического базирования. Моя же роль в сражении заключалась в том, чтобы помочь Эли определить, какой из радаров сообщает противнику информацию о нашем местонахождении.
С самого начала было ясно, что преодолеть защиту, сделанную по технологии «стелс», смогут лишь немногие, самые совершенные радары. Сложная и уникальная комбинация волн, отражаемых и поглощаемых поверхностью нашего корабля, тщательно фиксировалась и, после соответствующих вычислений, могла выдать нас. (Американцы, вероятно, уже определили эту нашу "цифровую подпись", когда засекли корабль в Афганистане.) Управляясь с комплексом аппаратуры орудийной башни, Эли действовал спокойно, но энергично и споро, даже весело, что было, как я уже понял, обычной манерой поведения членов команды. Вскоре данных было достаточно, чтобы определить врага — радар на некой далекой британской базе. Версию Эли подтвердил Леон Тарбелл, который был занят перехватом и расшифровкой переговоров между американскими и английскими ВВС.
Нам нужно знать содержание переговоров, объяснил Эли, потому что теперь, когда наш корабль выследили, следует отступить из стратосферы вниз, где нас могут встретить более традиционные, но не менее опасные воздушные силы. Если мы узнаем, что это будут за силы, то с такими данными полковник Слейтон сможет запрограммировать бортовые компьютеры на маневр уклонения с нужной скоростью. Эли, похоже, был абсолютно уверен в успехе, и пока мы обсуждали тактику воздушного боя с самолетами, ведомыми человеком и с беспилотными устройствами, я невольно заразился его воодушевлением бывалого пирата.
Удивительно, но это мое воодушевление лишь возросло после того, как отключилась бортовая система оповещения, что было признаком потери высоты. Следовательно, мы должны были приготовиться к новому и, может, более жестокому сражению. Теперь нашим врагом была не какая-то там противоракетная система, которая с самого начала так и напрашивалась на обман, а военные истребители, полные решимости сбить нас. Стычки такого рода происходили, конечно, уже не раз, что подтверждали данные радиоперехвата последних нескольких месяцев, согласно которым корабль Малкольма стал чем-то вроде мифа среди летчиков и моряков нескольких стран. Учитывая мощь вооружения воздушных флотов стран вроде Англии и США, учитывая высочайший уровень подготовки пилотов, управляющих самолетами и лично, и, как в случае с американским рейдом в Афганистан, дистанционно, с безопасного удаления, с собственных кораблей и военных баз… Порой мы были близки к тому, чтобы искать спасения в бегстве.