Француз посмотрел на нее снисходительно, даже сочувственно.
— Нет, не понимаю… графиня Батори.
Лицо вампирши окаменело. Выдержав паузу, она произнесла медленно, словно статуя пытающаяся говорить.
— Уже много лет никто не называет меня этим именем. Я отреклась от титула.
— Ну это само собой, после ваших-то похождений. Или про них вы тоже забыли? Жаль если так, славные были денечки. Ну ничего, давайте вспоминать вместе. Сколько крестьянских девок вы замучили в своем замке Чахтице? Что-то около шестьсот, плюс-минус пятьдесят? Отличный послужной список. А ведь вы начали свои художества еще до того, как стали вампиром. Еще в молодости. Смею так же напомнить, что вы не только пили кровь, но еще и купались в ней. Ах как нерационально! В детстве вам не приходилось получить по рукам, если роняли хлеб на пол?
— Ну и купалась, что с того? — сказала вампирша, которая уже совладала с чувствами. — Таким образом я хотела сохранить красоту.
Виктор ничего не ответил, лишь окинул Эржбету оценивающим взглядом — право, было бы что сохранять!
— Ну хорошо, продолжим.
— К чему вы клоните?
— Сейчас объясню. Итак, много лет подряд вы измывались на горничными, а потом принялись и за дочерей мелкопоместного дворянства. Бесспорно, благородная кровь куда вкуснее, но неужели вы считали, будто никто их не хватится? Мало помалу слухи о ваших зверствах расползлись по всей округе, а тут еще смертные родственники всерьез озаботились тем, что вы разбазариваете имущество. Увлечения у вас были недешевые. Железная дева — это ведь не трюмо, ее у мебельщика не купишь. Одно, другое, третье — и вами заинтересовались власти. Более того, вас, вампиршу, взяли под арест! Могли и сжечь, как ваших приспешниц. Как вы это допустили?
— Солдаты нагрянули внезапно. Их было больше. Они знали, что я вампир и приняли меры, — ее голос дрогнул. — Я… я растерялась. Я не думала, что они вообще ко мне сунутся.
— Далее последовало судебное разбирательство, — удовлетворенно продолжил Виктор. — На ваше счастье, граф Туржо, занимавшийся расследованием, приходился вам родственником, а потому и не стал карать вас чересчур жестоко. Хотя для посторонних приговор показался бы суровым, ведь вас замуровали в комнате, оставив лишь щель чтобы подавать пищу. Как будто вам нужна такая пища! В заточении вы просидели три года, без капли крови — представляю, как было неприятно — пока не додумались притвориться мертвой. Молодой стражник, который так и не понял кого охраняет, пошел полюбоваться на ваше бездыханное тело и… Чтобы замять дело, пустили слух о вашей кончине, но все мы знаем, что произошло на самом деле. Так вам ли читать лекции о массовых нападениях на смертных?