Проф вернулся как раз тогда, когда стоящая передо мной телега тронулась. Был он возбужден и крайне доволен. Когда он горячим джигитом вспрыгнул на капот моего мустанга, я даже не стал возражать. Чем бы дитя не тешилось. Тем более ехать нам осталось всего ничего, правда, плетясь в хвосте обоза. Если ему так нравится, пускай.
Обозников я обогнал, когда мы выехали из леса, лихо проскочив по убранному полю. Я просто спиной чувствовал этих тварей. Конечно, вряд ли они нас догнали б, все же я прилично оторвался, но их скоростные возможности оказались куда выше, чем я предполагал. Жаль, что не удалось их заснять, но в тот момент мне было как-то не до съемки.
Я затормозил, прилично не доезжая до ворот. Открыл дверцу и крикнул:
— Все, Проф, дальше сам. Ножками.
Он обернул на меня такое удивленное и обиженное лицо, что я едва не рассмеялся. Ну чистый ребенок, у которого отняли его любимую игрушку.
— Ты чего это, Попов? А? Поехали.
— Слезай-слезай. Прогулка закончена.
— Почему?
— По кочану. Слазь, тебе говорю.
Слезть-то он слез. Только поспешил не к воротам, а ко мне.
— Попов, погоди, мы же договорились. Как же так? Отдохнешь, а утром поедешь. Ну? Посидим, поговорим.
— Потом. В другой раз. Дела у меня.
Я попытался закрыть дверь, но он вцепился в нее как клещ. Ну что мне с ним, драться, что ли?
— Я тебя прошу. Нужно еще так много спросить. Я тебе про Лося расскажу, — попытался взять меня за яблочко.
Нет, я совсем не хотел возвращаться. Только вспомню, как меня там корежило… Нет! Мне неоднократно приходилось читать материалы про эффект толпы, где человек запросто теряет человеческое, отдаваясь эмоциям, поэтому я, надеюсь, понимаю природу того, что там со мной творилось. Нет уж, хватит с меня. А то, что я немножко обманул Коммуниста, так, полагаю, он совершил очень удачную сделку и далеко не внакладе. В конце концов прокурорская работа предполагает, что мы всегда чуть-чуть да обманываем, хотя бы недоговариваем. Поначалу этот аспект моей профессии немало меня коробил, потом, не знаю, привык, наверное. Хотя все равно каждый раз осадок остается. В начале года один коммерсант предлагал мне работу, я обещал подумать, а потом эта командировка приключилась. Может, и стоило согласиться? Не знаю. Везде, в конце концов, одно и то же. Только платят по-разному. Ну и сам ты расплачиваешься иначе.
— Беги, Проф, спеши. Через полчаса максимум траки будут здесь.
Его пальцы на кромке двери побелели от напряжения, лицо превратилось в трагическую маску. Вот так-то! Я тоже умею брать за пищик.
— Так не поедешь?