— О! Я слышу слова образованного человека! — воскликнул карфагенянин.
Углубившись в спор о приемах пустословия, оба забрались под тент на корме и забыли обо всем на свете.
Астарт вглядывался в даль. В глазах рябило от солнечных бликов. Безмятежно плескались волны. На сердце — гнетущая смутная тоска. Ларит задумчиво сидела у мачты, прижавшись щекой к спящему ребенку. Ее мысли были далеко. Ею вновь завладела богиня, заставляя все ночи напролет молиться в слезах.
За бортом взметнулось веретенообразное большое тело и с шумом шлепнулось в воду.
— Дельфины собираются в косяки — быть шторму, — произнес кормчий, поглядывая на север.
"Ты прав, кормчий, — подумал Астарт. — Если море в ясный день навевает тоску, значит, быть сильному шторму".
— Успеть бы до бухты, — вздохнул кормчий и велел разбудить надсмотрщиков. Засвистели плети, ударил большой барабан, отбивающий ритм для гребцов. Заскрипели тонкие точеные весла, вспоров поверхность ленивых, отяжелевших волн.
Подул холодный ветер. Небо стремительно тяжелело, наливаясь лиловыми, как жреческий пурпур, тучами. Волны выросли в холмы, дымящиеся сорванными гребнями. Берег окутался пылью, словно ворохом растрепанной овечьей шерсти. Кормчий направил судно к берегу, чтобы выброситься на песок. Но в корму ударил сильнейший шквал. Матросы, не успев спустить парус, распластались на палубе, схватившись за что попало. Косматый вал обрушился на суденышко. Мачта рухнула, смяв доски палубы и придавив несколько человек.
— Рубите канаты! — заорал кормчий, срывая голос, мертвой хваткой вцепившись в рулевое весло.
Астарт ударил мечом. Мачту вместе с разорванным в клочья парусом столкнули в бурлящее море. Раздавленных матросов унесли в трюм.
Яростно хлестали волны. Море плевалось в пробоину. Сильно пахло водорослями, солью. Астарт и еще один матрос, привязавшись на крепких концах к пеньку мачты, подбирались к пролому.
Судно заметно осело на борт. Кормчий яростно звал на помощь. Надсмотрщик-нубиец, загонявший рабов в трюм, бросился на корму, но оглушительный удар грома пригвоздил его к палубе. В море падали гирлянды шаровых молний. Волна величиной с пирамиду Джосера накрыла судно и унесла с собой еще одного матроса.
— Подойдите же к веслу! — орал кормчий.
Эред вырвался из трюма и, рискуя соскользнуть, по наклонной палубе, в два прыжка преодолел расстояние до рулевого весла. Гребцы вцепились в грубые сиденья и вскрикивали при каждой вспышке молний.
Удары волн трепали Астарта, словно мокрый лоскут. Его напарнику-матросу удалось закрепиться в разбитом отверстии для весла. Они вдвоем пытались зашить пробоину кедровыми досками, расшибая пальцы в кровь.