Торговец осторожно приподнял голову, убедился, что Кота больше не оголяется, и, облегченно вздохнув, тяжело поднялся.
— Если госпожа желает переодеться, я запру лавку и позову дочку помочь, — вытирая со лба холодный пот, промолвил он, и ушел вглубь, испуганно оглядываясь на хмурую покупательницу.
Через минуту в палатку влетела краснощекая девица. При виде полуодетой Коты она ойкнула и зарделась. Потом, спохватившись, заперла дверь огромным, — с ладонь, — железным ключом, и осторожно приблизилась к госпоже.
— Позвольте, я помогу, — смущенно пролепетала она.
Кота вздохнула, но позволила ловким пальчикам помощницы стянуть платье и расшнуровать корсет. Девица что-то неразборчиво бормотала при виде оборванных юбок и ахнула, заметив на стройных бедрах госпожи кровавые волдыри.
— У вас тайное дело? — чуть осмелев, спросила она дрожащим голосом. — Видимо, проникли в Бай втихую? Надеюсь, все прошло удачно?
Кота не ответила, лишь с подозрением глянув на дочь торговца. Та, решив, что госпожа сердится на столь неуместное любопытство, поспешно замолкла. Все еще недоумевая по поводу слов прислуги, Кота облачилась в шикарную рубаху. Тонкая нежная ткань ласкала кожу, на которой еще были видны синюшные полоски от тугого корсета. Узкие брюки на маленькую Коту сели просто идеально, широкий пояс подчеркнул тонкую талию. Девица предложила госпоже выбрать жилет. Коте понравился маленький, — почти корсет, — но без жестких вставок, да и шнуровка здесь служила лишь украшением.
Запахнувшись в плащ, она ощутила себя кем-то другим — девушка, что смотрела из пыльного зеркала, совсем не напоминала дикую, взлохмаченную озорным ветром пацанку, которую показывало Коте отражение в озере.
— Чего-то не хватает, — задумчиво протянула она.
— Ясно дело, чего, — хихикнула дочь торговца и притащила из дальнего угла высокие темные сапоги, вроде тех, которые достались хитрюге Уваросу.
Кота осторожно потрогала тонкую прохладную кожу, с сомнением глядя на свои босые ноги. Она боялась боли, которые могли причинить мозоли, оставленные на память жесткими туфлями. Но босиком идти по городу невозможно, так что придется одевать обувь. Во всяком случае, на вид легчайшие сапожки были мягкими и обещали комфорт. Скорчившись от ожидания, девушка осторожно натянула узкое голенище. Ступню лишь чуть засаднило — пластичная кожа не причиняла ни капли неудобства, и даже несколько притупляла неприятные ощущения. Почему же Чилва не покупала такую удобную обувь? Зачем заставила носить жесткие колодки?
— Вам нравится, — вопросительной интонации в голосе дочери торговца не было, поскольку и так было видно, что госпожа очень довольна.