Почему его прозвали "полковником"? Дело в том, что счастливый Хогг после своего переизбрания, не уведомив Хауса, назначил его на какой-то официальный пост и, полагая, что одной синекуры мало и желая польстить Хаусу, произвел того в полковники. Почему именно в полковники, никто не знает. Хаус от предложенного поста отказался наотрез, а полковничий мундир, как только закрылась дверь за доставившим его в особняк Хауса посыльным, подарил своему слуге. Льстецы тут же стали обращаться к нему "господин полковник". Хаус сперва пытался с этим бороться, однако, убедившись в тщетности усилий, с присущими ему скепсисом и пониманием человеческой природы оставил за людьми право обращаться к нему так, как они находят нужным. Словечко пристало намертво. Уже гораздо позже, когда Хаус поднялся куда выше и обосновался в кулуарах власти Белого Дома, за глаза, кто почтительно, а кто и с ненавистью, его называли всего одним словом – Полковник.
После того, как губернаторы начали выходить из его рук, как горячие пирожки, Хаус опять заскучал. Скучно ему стало тем более, что он, будучи и так небедным, в деньгах и вовсе перестал нуждаться после открытия в 1901 году техасского нефтяного месторождения в Спиндлтопе. Хаус продал свои плантации и… И что? О периоде его жизни в последующие десять лет известно очень мало. Туманно говорится, что он путешествовал и увлекался спиритизмом. С тем же успехом можно было бы написать все, что угодно. Хаус, который и так старался держаться на заднем плане, ушел в тень окончательно. Он ушел в зазеркалье. В этом нет ничего удивительного, хотел он того или нет, но зазеркалье просто не могло не обратить внимания на такого человека, каким являлся Эдвард Манделл Хаус.
Ему не нужно было самоутверждаться и доказывать что бы то ни было ни себе, ни окружающим. Он последовательно прошел искушения деньгами и публичностью, он показал миру товар лицом, показал (и показал чертовски убедительно), что Техас – слишком маленькая сцена для режиссера такого масштаба, каким был он. Хаус уехал на Восток, в тогдашний центр власти. Зимы он теперь проводил в Нью-Йорке, а лето под Бостоном. Зазеркалье испытывало его, какие еще искушения проходил Хаус в эти годы мы не знаем, но очевидно, что он прошел их с тем же успехом, с каким он преодолевал любые препятствия в своей жизни. Из зазеркалья он вышел в 1910 году. Вышел он тогда, когда в подобном человеке возникла нужда – мир находился в преддверии Великой Войны. То, что война будет и будет обязательно, понимали все. Точно так же, как это понимают все и сегодня. Ощущение это витает в воздухе. Как выразился уже после официального окончания Первой Мировой президент Вудро Вильсон – "все ищут и не находят причину, по которой началась война. Их поиски тщетны, причину эту они не найдут. Война началась не по какой-то одной причине, война началась по всем причинам сразу." Остроумным человеком был товарищ президент.