Браумин молчал, переваривая услышанное. Если он правильно понял слова сурового магистра из Санта-Мир-Абель, Бурэй только что заявил, что согласен видеть Джилсепони, которая официально даже не принадлежала к абеликанскому ордену, начальствующей сестрой Сент-Прешес — третьего по значимости монастыря Хонсе-Бира. Когда до него окончательно дошел смысл сказанного Бурэем, у аббата Херда изумленно округлились глаза.
— В этом есть непреложный смысл, — возразил однорукий магистр, видя сомнения своего собеседника. — Это пошло бы во благо и церкви, и государству. Баронесса Джилсепони показала себя умелой светской правительницей. Никто не решится отрицать ее влияние и внутри церкви. Если предложить королю такой выбор, он вряд ли сможет отказать Джилсепони. И вот что тогда получится. Либо Дануб будет рад, что светская власть пробивает дорогу к вершинам власти церковной, либо окажется в водовороте столь яростного противоборства между собственными сердцем и разумом, что не сумеет воспротивиться нашему предложению.
— Вы говорите так, будто сама Джилсепони жаждет стать епископом, — заметил Браумин, для которого умозаключения Бурэя по-прежнему звучали не слишком-то убедительно.
— Я полагаю, что здесь вы могли бы повлиять на баронессу и, осмелюсь сказать, даже попытаться заставить ее принять этот титул, — поправил его Бурэй. — Если вы представите ей это назначение как возможность способствовать упрочению дела Эвелина, возражений у нее, скорее всего, не возникнет. А если вы постараетесь поднять этот вопрос выше вашей дружбы — на уровень долга, — она согласится безоговорочно.
— В этом вы не можете быть уверены полностью, — спокойно возразил настоятель Сент-Прешес. — Ваши слова показывают, что в действительности вы не слишком хорошо знаете характер Джилсепони.
— И вы, я полагаю, тоже, — не задумываясь парировал Бурэй. — Но мы можем узнать ее характер еще задолго до того, как явимся к королю Данубу с этим предложением. Прошу вас, дорогой брат, тщательно обдумайте мои слова. Если вы поддержите мой замысел, у вас будет возможность возглавить часовню Эвелина в самое судьбоносное для нее время. Вы увидите, как она начнет превращаться в монастырь. У вас будет возможность самостоятельно приглашать зодчих, набирать работников для строительства, равно как и способствовать скорейшей и заслуженной канонизации брата Эвелина.
— Кажется, вы никогда не являлись особым сторонником воззрений Эвелина Десбриса, — напомнил ему Браумин. — Вы находились на стороне Маркворта, когда он объявил Эвелина еретиком и приговорил магистра Джоджонаха к сожжению у позорного столба.