— Ладно, — откликнулся я. — Я позвоню.
Пока я забирался в машину, к Энди подошел Кирби. Он обнял её сзади и прижал спиною к своей груди, глубоко вдыхая аромат её волос. Она закрыла глаза и прижалась к нему еще сильнее.
Нда. Я почувствовал себя немного вуайеристом, поэтому резко дернул рычаг переключения скоростей и поехал домой. Только одно имело значение во времени, невзирая на всё, что сказала Джорджия. Я все-таки позвоню.
Когда я собрался остановиться на покрытой гравием парковке, возле деревянного дома, в котором живу, я уже знал, что у меня проблемы. Возможно, это была сверхразвитая интуиция, остро заточенная за годы детективной работы печально известным Гарри Дрезденом, — профессиональным чародеем города Чикаго. Сверхъестественным шерифом, охотником на привидений и просто странным всезнайкой. Но моя мистическая интуиция забила тревогу при ощущении Тени Смерти, кружащей поблизости.
Или может быть, все дело было в большом черном фургоне, разрисованном пылающими черепами, пентаграммами с козлиными головами, и перевернутыми крестами, который был припаркован перед моей входной дверью. Шесть-шесть-шесть на одно, полдюжины на другое.
Как только я подъехал, двери фургона распахнулись и из него показались люди в черном. Они вылезали наружу без точности и согласованности профессиональных игроков в мяч и без уверенного чванства отпетых бандитов, и выглядели так, словно я прервал их посредине поедания плохого обеда. У одного из них соус для тако стекал спереди по легкой белой кружевной футболке. Остальные четверо… нуу, они выглядели как нечто. Они были одеты практически во все черное — готическое, что подразумевало множество бархата, немного кожи, горсть резины и щепотку поливинилхлорида, чтобы приправить все это. Три девушки, двое парней. Все они были довольно юные. У каждого из них были палочка, посох и кристалл, висящий на цепочке, и у всех было смертельно серьезное выражение на лице.
Я припарковал машину, не обращая на них внимания, затем вылез из неё и, держа руки в карманах плаща, остановился выжидая.
— Ты Гарри Дрезден, — сказал самый высокий среди них парень с длинными черными волосами и такой же козлиной бородкой.
Я покосился на него, как на пустое место, подражая Клину Иствуду, и ничего не сказал, подражая Чоу Йун-Фат.
— Ты тот, кто приезжал в Новый Орлеан на прошлой неделе. — Он сказал это как «Навлеан», хотя в остальном его акцент был среднезападным. — Ты тот, кто осквернил мою работу.
Я уставился на него.
— Вау, подожди минутку. Это действительно было проклятье на той милой леди?