Себастьян проглотил ком в горле и накрыл ее руку своей. На лице его отражались различные чувства, но он не мог с ними справиться, и почему-то, казалось, это не имело значения. Она понимала. Из всех людей, увидевших, что твориться в его сердце, понявших чувства, которые он с таким трудом объяснил сестрам... была именно она. Его невинный нежный эльф... женщина из плоти и крови, которая могла заглянуть в сердца и читать в них.
Хоуп тихо промолвила:
– То, как вы сказали Касси сейчас, что такое семья, было просто совершенным. В точности, что им нужно было услышать.
– Вы так считаете? – его голос слегка охрип. Он чувствовал ее нежное тепло. Ему хотелось впитать его.
– О да, – ласковый голос девушки был полон одобрения. – Вы объявили это не в двусмысленных выражениях. Всем людям, но особенно маленьким девочкам, нужно кому-нибудь принадлежать, чувствовать, что в них нуждаются и любят.
Себастьян с сомнением глянул на нее. Это так... для некоторых.
– Все-таки, я не уверен, что это то, что чувствуют Касси и Дори.
– Им не безразлично. Они годами строили защитную крепость в виде безразличия, чтобы оградить свои ранимые чувства, и потому с трудом показывают их. Но эти две девочки отчаянно хотят семью. Вы только стойте на своем, что любите их и они вам нужны, и все сработает. Обещаю вам.
Она замолчала, затем добавила тихо.
– Верьте мне, мистер Рейн, ни одна женщина в мире не сможет противиться вашей любви.
Себастьян почувствовал себя так, будто из него выпустили воздух. Он хотел обхватить ее руками, желал погрузиться в ее тепло и сладость, обрести свободу и забвение, покончить с безжалостным одиночеством своей жизни. Слишком взволнованный, чтобы говорить, он накрыл ее руку своей.
Хоуп глубоко заглянула в его глаза и затрепетала оттого, что увидела в них. Голод. Одержимость. Страсть.
Она задрожала, распознав источник этого голода, инстинкты, что держал он в узде, пряча за сухими и мрачными словами. Она поняла его много лучше, мельком узнав того мальчика, каким он был когда-то. Он, должно быть, думает, что голод этот – всего лишь слабость...
Хоуп знала. Ведь она голодала всю жизнь. У нее, безусловно, были любимые сестры, особенно ее сестричка-близнец. Но глубоко внутри все еще оставалась болезненная пустота. Быть любимой и желанной самой по себе. Найти свою половинку.
А он – у него никого нет. История, которую он рассказал, перевернула девушке душу. Если бы она уже не была влюблена в него, то после рассказа это бы неизбежно произошло. Она переживала за того одинокого маленького мальчика, ей до боли хотелось утешить его, но она могла утешить только этого мужчину, беречь этого мужчину, любить этого мужчину.