Грейс прижалась к лорду Каррадайсу, повиснув на его шее, а он обнял ее за спину, говоря:
– Полегче, Бесенок. Рад тебя видеть, но с тех пор, как мы встречались в последний раз, я постарел.
– О, фу! – не поверила Грейс.
– Какое изящное выражение, Бесенок, – или теперь я должен называть тебя тетей Бесенок?
Грейс неподвижно замерла.
– Тетя Бесенок? Вы имеете в виду...
Хоуп и Фейт взлетели по ступенькам и схватили Гидеона за руки.
– Это правда? Ребенок родился? А Чарити? Как она? Кем оказалось дитя? Мальчиком или девочкой? Ребенок здоров? Когда он появился на свет? Как Чарити?
Лорд Каррадайс отпустил Грейс, поцеловал Хоуп и Фейт, каждую в обе щеки и промолвил:
– Все хорошо, мои дорогие, я отвечу на все ваши вопросы, только успокойтесь. Все просто прекрасно. В любом случае, сюда идет тетя Гасси, которая забросает меня в раза большим количеством вопросов и в два раза быстрее. Тетя Гасси!
К изумлению Себастьяна лорд Каррадайс схватил леди Августу в медвежьи объятья и закружил по кругу, словно она была легче перышка. Та завопила так же громко, как до нее Грейс, потом счастливо шлепнула своего племянника по плечу и поцеловала.
– Гидеон, ты ужасный мальчишка, прекрати сейчас же! Так ты говоришь, Чарити чувствует себя хорошо, и малыш благополучно родился? Что делает...
– Остановитесь! – Гидеон драматично вскинул руку. В короткий, полный удивления миг тишины он быстро произнес: – Чарити чувствует себя отлично, хоть и устала. Ребенок – девочка, рождена два дня назад. Она маленькая, с красным лицом, и, между нами, немного уродлива, но ни Эдвард, ни Чарити, ни даже моя Пруденс не видят этого, потому, пожалуйста, не упоминайте об этом, поскольку они все становятся необоснованно вспыльчивыми при обсуждении данного вопроса. Эдвард совершенно опьянен, так что не ожидайте от него какой-либо разумной беседы. Ребенок силен и здоров и через равные промежутки времени вопит на весь дом. Они назвали ее Авророй, что также весьма точно: она невероятно криклива[53]. Ай!
Гидеон повернулся и в притворном негодовании посмотрел на маленькую, очень круглую леди, незаметно спустившуюся по лестнице и слегка ударившую его по голове. Он строго добавил:
– Разве я не говорил тебе, не спускаться по лестнице без сопровождения?
Она проигнорировала вопрос и подошла к девочкам Мерридью с блестящими от слез глазами. То была Пруденс, самая старшая из сестер. Четыре сестры и леди Августа обнялись, поцеловались и пролили еще немного слез.
Гидеон наблюдал за ними с гордой улыбкой на лице. Вытащив носовой платок, он заметил Себастьяна. Окинув его сдержанным взглядом, Гидеон протянул руку.