— И что тут странного?
— Честность, коллега, ни с чем не сравнимая честность и порядочность погромщиков.
— Ну, все? — стал откровенно злиться Зорькин.
— Дай кофе допить, — ухмыльнулся Дронов. — Неужели неинтересно? Тогда, может, ты мне скажешь, почему там ментов совсем не было? А появилась наша доблестная гвардия только час спустя, когда все заканчивалось.
— Ну вот это ты не в бровь, а в глаз! — Зорькин даже хмыкнул. — А когда наши менты вовремя появлялись?
— Не скажи, Максимыч! Смотри… На Пионерской, как только митинг демократы собирают, всю площадь тройным кольцом обкладывают! ОМОН, пожарные, «скорая».
— Ну ты сравнил! Так то ж демократы! — снова хмыкнул Зорькин, и вдруг сам ужаснулся тому, что сказал. — О митингах-то заранее известно!
— А о шествии скинов, типа, никто не знал? Тогда чего машины с ОМОНом у метро и на всех перекрестках делали? Случайно отдохнуть встали? Погромщики уже расходиться начали, тут как менты выскочат! Да как налетят! Да как начнут смутьянов дубинками молотить! Тех, конечно, кто вовремя, по команде, не смылся. Это тебе — три. А есть еще и четыре! — Дронов придвинул почти к носу Зорькина крепкий кулак. — Я лично видел, как по толпе, среди подростков, сновали здоровенные такие мужики в камуфляже. То бутылочку зажигательную в машинку пульнут, то к витринке сапожком приложатся… А в перерывах — бла-бла-бла по мобильникам!
— Ты что хочешь сказать… — Зорькин побледнел.
— Да уже сказал, Максимыч!
— И кто это все затеял, как ты думаешь?
— А вот это не моя компетенция! — хохотнул Дронов. — Но точно знаю, или наши, или другие наши. Третьего не дано. Как там, кстати, твой убивец?
— Плохо, — думая о своем, отмахнулся Зорькин. — Снова едва не окочурился. Чего-то там с легкими, началось внутреннее кровотечение, а доктора проморгали. Когда спохватились, у него уже сердце останавливалось. Если б лечащий врач свою кровь не дал, все, уже бы и похоронили. Прикинь, врач-абхаз спасает русского фашиста, цель жизни которого — уничтожение кавказцев.
Дронов просто застыл на пороге от изумления:
— Слушай, у этих чурок вообще-то мозги есть? Их мочат, а они кровь дают. Ты бы стал спасать убийцу? Я — точно нет. Не понимаю…
— Вот и я ничего не понимаю, — эхом отозвался Петр Максимович.
* * *
Следователь достал. Как только Ване стало чуть лучше и он перестал летать под потолком, тот являлся в палату, как на дежурство. Придвигал к кровати стул, пристраивал на коленях потертую коричневую папку, протирал платком вытянутые из футляра узенькие очечки и начинал нудить. Вопроса у следователя всего два: как Ваня попал в организацию и чем они там занимались? То есть спрашивал следак, конечно, больше, все время менял слова, предложения строил по-разному, чтоб сбить Ваню с толку. Дурака нашел! Ему же руку отрезали, а не голову! Чтоб он какому-то чужаку сдал своих?