Томин и здесь легендирует себя под своим именем. Так не грозит провал в случае, если кто-то окликнет, а ты автоматом отреагируешь. Если тот, кто по легенде Николай, отзовется на Васю — оно бывало, — ему не поздоровится. Возможен и летальный, по терминологии медиков, исход. В Москве сотни людей, называющих Томина Сашей. А земля, как он любит повторять, до того круглая, где угодно с кем угодно можно столкнуться, не исключая ландышевского кабинета, из которого Томин вынес сложное ощущение: с Ландышевым предстоит повозиться… А вот насчет охраны грузов — это, похоже, полная фикция.
В бытность Крысиным, когда он вел со студентами занятия на тему «Составные части и источники марксизма» или толковал про эмпириокритицизм, Ландышев попал случайно на бега и «заболел» просторным полем, лошадьми, жокеями, разноголосым возбуждением толпы, которое то волнами накатывает, то спадает до следующего круга.
Раза три он побывал тут — на грани риска карьерой. Преподаватель марксизма играет на бегах? За такую формулировку клади партбилет. У них на кафедре был выразительный пример — персональное дело только что «остепенившегося» парня. Обыкновенный кандидатик, держался, как все, но оказалось, таил мечту о красивой жизни. По будням перебивался чайком с баранками, а в воскресенье обедал в «Метрополе», всегда один и подолгу засиживаясь.
Через известное время постоянного посетителя кто надо заметил. Проследили, установили личность и место работы. Сигнализировали в райком. Райком — в партком. В решении записали: «Буржуазное разложение и аморальное поведение». Так что Ландышев, тогдашний Крысин, задушил свою тягу к ипподрому в зародыше. Однако теперь, когда ему не надо было выбиваться в люди по научной части, он регулярно ходил на бега, предпочитая этот, по нынешним временам невинный вид азартной игры всяким боулингам и казино…
…На ипподроме очередной заезд.
Ландышев активно «болеет». Рядом волнуется Руслан и скучают два совершенно равнодушных охранника.
— Ну, ну, ну… Прибавь, прибавь… Ну же!.. Эх! — расстраивается Ландышев.
«Его» лошадь не выиграла.
— Даже ноги замерзли, — жалуется он Руслану. — Я говорю: ноги замерзли.
Руслан достает фляжку. Ландышев рвет билеты и делает несколько глотков, закидывая голову, — фляжка уже наполовину пуста. Мобильный телефон Ландышева сигналит.
— Да?.. А что такое?.. Сейчас подойду, — недовольно отвечает Ландышев.
И пробирается к выходу вместе с Русланом и охранниками. Те держатся близко сзади и спереди, раздвигая встречных. В народе есть на этот случай поговорка: «Шире грязь — навоз ползет».