Возле нее не было ни души, и Дик на время избавился от намордника. Внутри галереи тоже было пусто, входные двери были плотно закрыты, а жалюзи на окнах опущены.
— И что мы будем здесь делать? — спросила Лешка.
— Поначалу давай стукнем в окно, будто собираемся его разбить, и посмотрим, что из этого выйдет. Мне интересно, как сработает сигнализация.
— А если нас сцапают? — неуверенно проговорила Лешка.
— Не нас, а меня одного. Риск — благородное дело. Но я постараюсь, чтобы этого не произошло.
Ромка оглянулся по сторонам и двинулся к окну. Он встал на цыпочки и поднял было руку, чтобы постучать по стеклу, но не успел осуществить свое намерение, так как откуда-то издалека послышались тихие шаги, и к дверям галереи подошла стройная женщина. Она была на высоких каблуках и при ходьбе чуть покачивалась. Отскочив от окна, мальчишка замер у большого дерева.
На всякий случай надо посмотреть на ее лицо, подумала Лешка. Она кинула Дику камешек и, сунув два пальца в рот, отчаянно свистнула, как учил ее когда-то давно Ромка. Женщина непроизвольно оглянулась. Лешка заметила высокие скулы и проницательные темные глаза. Незнакомка открыла дверь галереи, и через некоторое время в окне мастерской вспыхнул свет.
Ромка подбежал к окну и сквозь неплотно закрытые жалюзи увидел, что женщина надела халат и, подойдя к одному из мольбертов, прикрепила к нему холст и направила на него свет настольной лампы.
Юный сыщик выхватил из сумки свой цейсовский бинокль и прижал к глазам, но что было на холсте, все равно не смог увидеть, так как мольберт был отвернут от окна.
— Лешка, — прошептал он, отскакивая назад к дереву, — как ты думаешь, что она там рисует?
— Да мало ли что, — пожала плечами сестра. — Раз у нее ключи и она сюда спокойно заходит, значит, она не посторонняя и Павел Петрович об этом знает.
— Зато мы ее не знаем, — буркнул Ромка.
— Мы и не должны всех знать. Пойдем домой, уже поздно.
— Пойдем. Получается, зря, что ли, ходили? Снова напяливая на собаку намордник, Лешка лишь пожала плечами.
Глава VI НА СТАРОМ АРБАТЕ
Когда Ромка был маленьким, то всегда перед сном клал под подушку самые дорогие ему вещи. Это были и всевозможные игрушки, и книжки, и камешки со стеклышками, и всякие железяки. Если же какая-либо долгожданная игрушка была большой и под подушкой не умещалась, как, например, самосвал или управляемый робот, то он ставил их рядом с собой. Наверное, боялся, как бы за ночь они куда-нибудь не пропали. Вот и теперь, укладываясь спать и повинуясь старой привычке, он придвинул к дивану кресло и поставил на него свою картину. А проснувшись рано утром, сразу уперся глазами в свой разноцветный шедевр, радостно улыбнулся и разбудил сестру.