Вуш медлил с ответом, не желая признаваться перед дикарями в своих самых мрачных и затаенных подозрениях.
— Вряд ли, — выдавил он наконец.
— Так ты покажешь нам дорогу? — оживился историк, вызвав неодобрительный взгляд со стороны Оиси.
Но Ярослав уже почуял добычу, и теперь его можно было остановить, только применив физическую силу.
— Неужели ты не понимаешь, что бездействие, потворствующее злу и насилию, столь же преступно, как порождающее их действие? Если вы отстранитесь и ничего не предпримете, к чему тогда десятки тысяч лет, потраченных вашей расой на духовное очищение и просветление? Вам придется начать все сначала и еще миллион лет замаливать один этот грех! Подумай только, каково это — иметь на совести миллиарды загубленных душ? А ты тут листик салата боишься сожрать, не убедившись сначала, в каком виде его сорвали с грядки!
— Да за такое и миллиона лет в Дыре Эль-Шига мало покажется, — поддержал ученого Хоббс, но тут же подмигнул Вушу и блаженно откинулся на спинку кресла; повинуясь жесту хозяина, одна из девиц зашла сзади и принялась нежно массировать жировые складки на его слоновьей шее.
Вуша опять затрясло. Ему нестерпимо захотелось свернуться в крохотный клубок — такой, чтобы его и видно не было, — или вообще исчезнуть из этого жестокого и несправедливого мира. Он даже попытался это сделать, но выпитый алкоголь каким-то образом повлиял на его ментальную силу, и в результате он ничего не добился, только потянул себе мышцы вдоль позвоночника. Призвав остатки мужества, он поднял голову и по очереди оглядел притихших слушателей.
— Хорошо, я покажу вам дорогу, — прошептал он со вздохом.
Ярослав расплылся в идиотской улыбке и с размаху врезал кулаком себе по колену, а все остальные одновременно испустили глубокий вздох облегчения.
— Но с условием… — начал Вуш.
Все снова замерли и с тревогой уставились на него.
— Я открою секрет только одному из вас, — продолжал Вуш, почему-то глядя на Хоббса. — Он один будет прокладывать курс и вести корабль. Он должен будет дать нерушимую клятву никому не открывать тайны без моего согласия и стереть все сведения о маршруте из памяти бортового компьютера, когда мы прибудем наместо.
— Чрезвычайно польщен столь высокой оценкой моей скромной персоны, — с добродушной усмешкой откликнулся Хоббс и отхлебнул из бокала.
— Подходит! — быстро согласился Ярослав.
— Не этот, — сказал Вуш. — Оиси.
— Проклятье! — застонал историк. — Если этот чертов самурай даст слово, он непременно его сдержит!
— Совершенно верно, — вежливо подтвердил Вуш, испытывая тайную радость, что не ошибся в выборе, и вопрошающе посмотрел на японца.