— Слава Богу, пульс нормальный! — раздался за спиной чей-то голос.
Он обернулся и встретился глазами с Ярославом, который стоял в дверях, устало опираясь плечом о дверной косяк.
— Надо же! — восхитился Элдин. — Первый раз в жизни слышу, чтобы ты помянул Господа иначе, чем в богохульстве.
Иглообразные пальцы кибермеда копались внутри грудной клетки Наполеона, сшивая разорванные сосуды, сращивая частицы легочной ткани, анализируя генетический код отдельных клеток и тут же выращивая замену тем из них, которые невозможно было восстановить. Замена тканей производилась в основном в тех местах, где пуля вырвала клочья мышц и легкого из тела императора. Во всех прочих случаях кибермед старался восстановить пострадавшие органы в первозданном виде обычными способами, не прибегая к пересадке. Эта тонкая работа шла сразу на двух уровнях: микроскопическом и молекулярном. Одновременно робот обрабатывал менее опасное ранение ноги третьей дополнительной рукой. Пальцы механического хирурга и здесь творили чудеса. Волокна порванных мышц на глазах соединялись, сосуды восстанавливались, нервные клетки регенерировались. Рана затягивалась как по волшебству.
— Оставь хоть маленький шрам, — посоветовал кибермеду Ярослав. — Это наверняка польстит его самолюбию.
К нему уже начал возвращаться привычный цвет лица. Во всяком случае, синюшная бледность понемногу уступала место нормальному легкому загару на выдубленной ветрами и солнцем физиономии историка. Взгляд его упал на сплющенный кусочек свинца, брошенный хирургом на металлический поднос.
— Ему здорово повезло, что стреляли из пистолета. Будь это мушкетная пуля или картечь, его убило бы сразу, — негромко произнес Ярослав.
— Послушай, вам с Басаком тоже не помешал бы сейчас врач. Твоя рука меня очень беспокоит.
— Ничего, мы подождем. Он для нас сейчас важнее всего.
— С чего это вдруг такое самопожертвование? Раньше ты, помнится, не испытывал к нему теплых чувств. Или ты сделался сентиментальным на старости лет?
— Кто, я? — вспыхнул Ярослав и сконфуженно умолк.
— Что ни говори, а он нас всех спас, — продолжал Элдин. — Признаться, никак не ожидал такого оборота. Мне думается, он нутром чуял, что за всеми этими играми кроется какой-то тайный смысл. Должно быть, тот метеорит все-таки нарушил логическую связь в одном из фундаментальных звеньев программы. Поэтому и машина чудит, и в строительстве такой бардак творится.
— Кстати, заметь, он еще перед битвой настаивал на условиях капитуляции, которые нам так пригодились, — добавил Ярослав, с теплой улыбкой поглядев на неподвижное тело Наполеона. — И вообще, он все сделал очень здорово — почти так же здорово, как сделал бы я сам на его месте.