– Что он сказал?
– Он был потрясен, даже английский забыл.
– Бывает.
– Он сделает все, что я попрошу. Он очень боялся за меня.
– Нам пора отсюда сматываться и быстро.
Мы отъехали и прямо мимо нас пронеслась полицейская машина. Ее сирена угрожающе выла.
– Они не теряют времени.
– Это меня и пугает.
Мы обосновались в гараже, который за деньги Мартина Грэди сперва превратили в публичный дом, а потом в единственное место в Нью-Йорке, где я мог спокойно спать два часа в сутки.
Пока она осматривала помещение, я вызвал Ньюарк-Контроль и вместо Адама попал на Андерсона, который приказал мне как можно быстрее связаться с Эрни Вентли. У него была телефотография Спаада Хелло из Европы. На нее нужно было посмотреть. Ничего нового о проекте Велтова, кроме того, что становится слишком жарко.
Мартина Грэди жарила на медленном огне вторая сенатская комиссия, и мои фото вместе с приметами были разосланы по всей стране.
– Чудненько! Какие еще новости вы мне подготовили?
– Кажется, было еще одно покушение на жизнь Мартела.
– Кажется!?
– Грэди поставил другую группу для наблюдения за госпиталем. Один в почтовой комнате разбирал письма и наткнулся на какой-то подозрительный конверт. Мартелу идет поток информации, и наш человек запросто мог пропустить этот конверт, но подумал, что это один из трюков, которым пользовался Килм Росснер, чтобы устранить свидетеля в Мадриде. Отравленная бумага… Когда открываешь конверт, то царапаешь пальцем об острый край… И он отдал конверт Эрни.
– Я проверю.
– Смотри, это важно. Если они и на этот раз промахнутся, то постараются кончить с этим делом наверняка. Их ничем не проймешь и не остановишь.
Ева увидела мое лицо и встревожилась.
– Что, плохо дело, да?
– Они вновь хотели его убрать. Ее дыхание прервалось, точно кто-то стиснул ее глотку.
– Никто не знает об этой попытке, кроме нас. Пока они не собираются усиливать охрану.
– Пожалуйста, уведи его оттуда!
– Единственный выход – похитить его.
– Ну, так давай же!
– Будет лучше, если мне удастся убедить его сотрудничать с нами.
– Он не послушается.
Нам удалось прорваться к нему во второй раз, и после быстрого разговора она вышла из будки и счастливо улыбнулась.
– Он все сделает, все!
– Он будет говорить с нашими людьми?
Ева энергично кивнула.
– Со мной… Он заявил, что когда будет держать мою руку в своей, то будет разговаривать с кем угодно. Он хочет, чтобы я была с ним рядом.
– Ну ладно, тогда можешь вступать в игру.
Я оставил ее в гараже, объяснив устройство замка и отключив, на всякий случай, телефон.
О втором потайном замке она не знала. Не знала, что не сможет выйти отсюда, если захочет. Я не мог ничем рисковать. Если и она что-нибудь натворит… Когда я увидел ее сияющие глаза после разговора с Мартелом, то понял, что ее чувство гораздо сильнее, чем ей хочется показать, или, возможно, она сама не отдавала себе отчета в силе этого чувства.