Охранник достаточно быстро сообщил ему номер машины Вадима, и Дронго, ворвавшись в отель, попросил портье связаться с бюро проката, узнать, на чье имя там был взят автомобиль. Вскоре он узнал, что «Пежо» зарегистрирован на сеньора Калимуллина, который заказал машину сегодня по телефону. Дронго решил немедленно сообщить об этом Миллеру. Он нашел его в баре, сидящим за чашкой кофе.
— Калимуллин заказал по телефону машину из бюро проката и уехал отсюда, — объявил Дронго, еще не отдышавшись. — В общем, я думаю, мы с вами правы насчет него.
— У нас нет доказательств, — устало напомнил Миллер, — хотя все факты свидетельствуют против Калимуллина. Он живет на пятом этаже. И Нина могла отдать ключ от люкса ему. Вадим знал про деньги Базурова, так как сам перевозил их через границу. Кроме того, Калимуллин нуждается в деньгах гораздо больше всех остальных, ежедневно выслушивая укоры супруги. И наконец, он имел возможность приехать сюда, чтобы спрятать деньги и либо случайно, либо намеренно убить Ступникову. Все совпадает. — Миллер допил кофе и достал из кармана конфету в фирменной упаковке отеля «Сиди Салер». А когда развернул ее, Дронго заметил, что карамель красного цвета. — И все-таки у нас нет конкретных доказательств, — закончил Миллер.
— Подождите. — Дронго вскочил и выбежал из бара. Через минуту он вернулся. В руках у него была целая горсть конфет, которые он начал сосредоточенно разворачивать. Первая карамель оказалась желтого цвета. Вторая тоже желтая. Третья такая же…
— У нас есть доказательства его вины, — выдохнул Дронго. — Мы можем абсолютно точно доказать, что он приезжал сегодня днем в отель.
— Конфеты? — понял Миллер. — Их меняют каждое утро. Причем семь раз в неделю выставляют разные карамели. Сегодня в полдень вчерашние клубничные заменили на апельсиновые. А вы видели в его руках апельсиновые конфеты?
— Да, — радостно подтвердил Дронго. — Мы забрали Вадима на углу площади. Когда он вошел в автобус, то сначала нашел на полу эту карточку, которую положил на сиденье рядом со своей супругой, а затем достал из кармана несколько конфет и угостил Аркадия. Тот предложил и мне, но я отказался. Однако я точно помню, что карамель была апельсиновая. А если блюдо с конфетами ежедневно меняют в полдень, то откуда у Вадима могли оказаться эти апельсиновые карамели? Ведь когда мы уезжали, на стойке портье лежали клубничные. А неделю назад этой группы в «Сиди Салер» еще не было.
— Мой молодой коллега, — торжественно произнес Миллер, — мне кажется, мы с вами раскрыли очень нелегкое преступление. Но меня беспокоит этот его явный прокол с конфетами. Продумать такое убийство и не заметить столь явной ошибки…