И он начал говорить, неторопливо и размеренно, словно читая лекцию:
Кремнийорганическая жизнь, как мы уже выяснили, стала угасать, но все же исчезла не полностью! На похолодавшей планете сохранились горячие точки — вулканы. И там по-прежнему жили дочери огня… Но подлинным их спасителем оказался человек. Он зажег костры — и Саламандры вновь завоевали мир! Люди бережно хранили огонь и передавали от одного очага к другому. И всякий раз вместе с жаром углей переходили на новое место семена кремнийорганическои жизни. Но затем были изобретены кресало и огниво, а позднее — спички… И совершенно ясно: цивилизация убила Саламандр… Но опять же — не всех! Не до конца! На земле еще и поныне горят кое-где неугасимые костры, например — в храмах Индии и Тибета, в глубинах Африки, в тайге. И о местных огнепоклонниках я тоже кое-что слышал… Но сам проверить все это — уйти в горы, — к сожалению, ни разу не смог. Я же нахожусь тут в ссылке, под строгим контролем.
Старик умолк, перевел дух. И я сейчас же спросил:
— А, кстати, за что вас? Если это не секрет…
— Да нет, — поморщился он, — какие тут могут быть секреты. Дело известное. Ведь я — космополит.
— Так вы, значит, попали в ту самую волну?
Он молча кивнул. И потом мы шагали и думали каждый о своем. И скорее всего об одном и том же. Дом, где жил профессор, и школа, где он работал, находились в противоположных концах Таштыпа. А селение это протянулось на три километра, так что времени для раздумий у нас хватало… И вот сейчас я хочу воспользоваться паузой и поделиться с вами мыслями о „той самой волне".
* * *
Волна эта была, по сути, одной из последних при жизни Сталина. А вообще-то сталинский период, продолжавшийся четверть века, был самым мрачным в тысячелетней истории России. Такого чудовищного террора страна не знала ни при татарах, ни при Иване Грозном. Как известно, Сталин начал с того, что полностью развалил, разрушил сельское хозяйство. В результате возникла сложная ситуация, при которой он должен был или уйти с поста генсека, или как-то оправдаться перед партией, или же просто пресечь, подавить любую возможность критики.
Именно этот, третий путь и выбрал „кремлевский горец". И быстро и весьма ловко организовал массовые внутрипартийные репрессии. Он повернул это дело так, будто бы речь шла о борьбе за чистоту партийных рядов. Внешне он не мстил, а просто разоблачал предателей… И множество коммунистов поверили Сталину слепо! И они сами, своими руками помогли ему расчистить дорогу к беспредельной диктаторской власти.
Сталин видел врага в каждом, кто держался независимо и пользовался широкой популярностью. А таковых в ту пору имелось немало — это все были старые кадры революционеров и героев гражданской войны. Почти все они, в конечном счете, были уничтожены.