Но наконец, я все же застрял в Красноярске, в столице огромною края, охватывающего почти весь бассейн Енисея… Появилась возможность занять пост литературного редактора в книжном издательстве. И это меня заинтересовало. Но даже и тут я почему-то не стал торопиться… Почему?
Сейчас, оглядываясь назад, в далекое прошлое, я вижу отчетливо все свои промахи. И думаю о том, как фатально, как безнадежно все устроено в этом мире; мы ясно видим наше прошлое, но изменить его не в силах, а будущее, может быть, мы и могли бы изменить, но оно нам не видно…
Застряв в Красноярске, я несколько дней беззаботно веселился в шумной компании. Потом простыл, загрипповал. И слег, приютясь на квартире у одного из тамошних своих приятелей.
Вот, кстати, о нем. Фигура эта была весьма любопытная. Он увлекался поэзией, сочинял детские сказочки, пьески. Но это скорей для души… Сказочки прокормить не могли. И ради хлеба ему пришлось служить. Причем должность его была — заведующий Домом культуры краевого управления милиции.
И как-то вечером он вошел ко мне (я лежал на диване в его кабинете), тяжело опустился на край постели. Закурил не спеша. Потом спросил:
— Ты знаешь о венгерских событиях? О том, что там этой осенью произошло антисоветское восстание?
— Немного знаю, — пробормотал я, — недавно читал… Восстание быстро подавили, не так ли? Впрочем, информация была краткая, скупая. А что, есть какие-то новые сведения?
— Есть, — кивнул он. И, помолчав, добавил: — касающиеся тебя…
— Меня? — я привстал, опираясь на локти. — Но какая же связь между мною и Венгрией? Не понимаю…
— Не понимаешь? — усмехнулся мой приятель. — А ну-ка, прочти! Вот тут, где подчеркнуто.
Все это время он сидел, теребя в руках сложенную газету. И теперь дал ее мне. И, развернув газетные страницы, я увидел большую подчеркнутую синим карандашом статью.
— Читай внимательно, — сказал он, вставая, — а я пока пойду принесу чего-нибудь выпить.
Статья эта представляла собой официальное сообщение, в котором резюмировались события, происшедшие в Венгрии. Безымянный автор рассказывал о недавнем путче, о нападении на партийные учреждения, об убийстве советских людей… И делал вывод, что, в конечном счете, главную ответственность за все несут венгерские левые писатели. Ибо та антикоммунистическая пропаганда, которой они занимались, как раз и спровоцировала восстание, явилась как бы запалом, присоединенным к взрывчатке. Далее в статье шли рассуждения об опасных тенденциях, возникших в некоторых кругах интеллигенции — не только зарубежной, но и нашей, российской.