– Чего одна, подруга? Трахнуться не с кем?
Анна не удостоила бритоголового хама с бычьей шеей ни ответом, ни взглядом.
Тот оглянулся на товарищей и хохотнул.
– Я добрый, – сказал он. – Все, что у меня в штанах – твое, малышка. Только попроси.
– А много ли у тебя в штанах, герой? – Анна насмешливо хмыкнула, по-прежнему не глядя на наглеца. – Я на корнишоны не западаю.
Товарищи бритоголового покатились со смеху. Он помрачнел, шагнул к Анне и цапнул ее за грудь под кожаной курткой.
– Сейчас я тебе покажу, телка, велик ли мой огурец…
Не успел он опомниться, как Анна левой рукой с силой сдавила его яички, а правой ударила в нос. После удара правая рука тут же полетела вниз, к кобуре под курткой. И дуло пистолета уперлось в прыщавую щеку бритоголового. Его товарищи остолбенело наблюдали за происходящим.
– Ну, бычья шея, не прошла охота трахнуться с глупой телкой? – с деланным кокетством сказала Анна почти в ухо бритоголовому, который сложился пополам от боли и унижения.
Парень испуганно таращился на нее: «Во налетел! Совершенно чокнутая баба!»
Анна повела дулом пистолета в сторону двух его застывших в растерянности товарищей:
– А вы, мальчики? Может, у вас есть желание перепихнуться по-быстрому?
«Мальчики» попятились, развернулись и пустились наутек. Анна пощекотала бритоголового дулом по щеке. Из его носа текла кровь.
Анна сделала обиженное личико.
– Никто не хочет вставить бедной девочке… – сказала она и добавила интимным шепотом: – Может, твоим корнишончиком воспользоваться?.. Или оторвать его к чертовой матери?
Бритоголовый энергично замотал головой.
Анна посерьезнела и, сузив глаза, отчеканила:
– Если я когда-либо узнаю, что ты снова приставал к женщине подобным хамским образом, я тебе лично яйца докручу. А узнавать я мастер. Где твое удостоверение личности?
Парень выхватил из кармана бумажник и вынул из него паспорт. Анна выпустила его полураздавленные яички.
– Ладно, Маркус Шлихтманн, адресок твой я запомнила. Будешь плохо себя вести – приду и еще поиграю с тобой. – Она наклонилась к его окровавленному лицу и прошипела: – А теперь проваливай!
Она бросила паспорт на асфальт. Парень, кряхтя и держа руку на пахе, поднял его и торопливо захромал прочь. Анна спокойно вложила пистолет в кобуру.
– А у тебя какие проблемы, любезный? – спросила она пузана за стойкой, навешивая на лицо невинную улыбку школьницы.
Тот замотал головой и примиряюще поднял руки:
– Все тип-топ, фрейлейн.
– Тогда давай еще чашку кофе.
Анна быстро посмотрела в сторону максвейновского дома. Свет в его квартире погас. Она выхватила рацию: