Харан криво улыбнулся. Конечно же, лигиррийцев им не перебить. Но кровью враг умоется здорово — за это он может поручиться.
К кострам подошел Энвальт. Дюжий боец волок за ним закопченный котел. Весил тот, должно быть, очень немало, потому как боец покраснел и взмок от усердия.
— Сейчас каждый из вас должен будет выпить этого отвара, — сказал Энвальт.
— Что за отвар-то? — поинтересовался Бородач.
— У тебя от него борода снова вмиг вырастет! — сострил кто-то из бойцов.
— Смотри, чтобы у тебя от этого пойла кое-что не отвалилось! — заорал мгновенно рассвирепевший от упоминания об утраченной «драгоценности» Бородач. — Голова, например!
— Лучше бы бочонок пива выкатили, чем пить неведомо что…
— А ну тихо! — рявкнул Харан. — Делайте, что велено!
Солдаты потянулись к котлу.
Энвальт зачерпывал понемногу отвара небольшой деревянной чашкой и давал выпить солдату.
— На вкус, конечно, не очень, — сказал маг после того, как первый солдат, скривившись, отошел от котла, — зато потом сами «спасибо» скажете.
— Ну, это уж вряд ли, — пробурчал Бородач, отведав отвара. — Разве что от этого запаха лигиррийцы сами замертво падать начнут…
…После того, как все бойцы получили по своей доле отвара, Харан сам подошел к магу.
— Что это за сюрпризы, Энвальт? — спросил он вполголоса. — Я не стал вмешиваться, потому что тебе, наверное, виднее, чем поить бойцов… Но хотя бы в известность ты меня мог поставить?
— Некогда было, — буркнул Энвальт, глядя в сторону. — И так едва успел…
— Так что это за отвар? — повторил Харан вопрос, уже не раз заданный солдатами, но так и оставшийся без ответа.
— Что за отвар, что за отвар…, — Энвальт все так же избегал смотреть Харану в глаза. — Какая разница?
— Энвальт…
— О, боги… Ладно. Слышал, чем на Радужных островах гребцов на вестовых судах и боевых галерах поят?
— Соком какой-то тамошней лианы… И что?
— После того, как они этого сока выпьют, каждый гребец гребет за четверых в течение трех суток. Так вот, этот отвар — что-то вроде того сока. Все свойства совпадают. Разве тебе не хотелось, чтобы твои бойцы не знали усталости?
— Совпадают все свойства? — нахмурился Харан. — Но от того сока гребцы через трое суток умирают…
Энвальт повернулся к Харану.
— А ты думаешь, они протянут трое суток? — прошипел он.
Харан стиснул зубы.
— Но это еще не все — так, Энвальт?
— Не все, — сказал маг после долгой паузы. — Но остального тебе лучше пока не знать. Все равно скоро поймешь…
Харан открыл рот, собираясь заставить Энвальта говорить, но тут раздался крик дозорного:
— Началось!
* * *
Действительно, началось! Впереди легким полубегом двигались застрельщики, вооруженные несколькими дротиками каждый и прикрывающиеся легкими кожаными щитами, а за ними накатывалась волна тяжелой пехоты. Людей практически не было видно — вперед двигалась лишь сплошная стена щитов, тяжелых и больших, почти в рост человека, над которыми частоколом поднимались копья. Лигиррийцы шли в атаку без лишних криков и сигналов — мерный топот множества ног и лязг железа были единственными звуками, сопровождавшими их движение. Но это неумолимое и безмолвное продвижение пугало больше, чем боевой крик.