К счастью, дорога, ведущая к холму, была достаточно узкой — в ряд могли двигаться не больше десяти человек.
Харан окинул придирчивым взглядом собственные войска.
Тяжелые пехотинцы выстроились по классическому канону. Бойцы стояли в три ряда, воины первого ряда опустились на одно колено, спрятавшись за массивными щитами, и выставив вперед окованные железом копья. Второй ряд стоял в полный рост, тоже укрываясь щитами и выставив копья. Третий ряд был разбит на три небольшие группы, которые могли в любой момент броситься вперед, чтобы закрыть брешь, если лигиррийцам удастся ее проделать. По обе стороны от пехотинцев, но несколько глубже и выше по холму, под прикрытием легких частоколов, расположились лучники и пращники, изготовившиеся к бою.
Харан перевел взгляд на наступающих. Застрельщики уже поравнялись с небольшим кривоватым деревцем, растущим около дороги — до этого деревца мог послать стрелу Иртин, самый лучший лучник в его небольшом воинстве. Да помогут им боги…
Харан вскинул и резко опустил руку.
— Давай!
Защелкали спускаемые тетивы, вжикнула и умчалась вдаль оперенная смерть. Застрельщики вскинули щиты, но успели не все — около десятка бойцов стрелы сбили с ног. В обычных условиях несколько человек из этого десятка непременно бы выжили, хотя и не скоро бы оправились от ран — но сейчас наконечники стрел были смочены в «сирримской зелени», которая убивала за несколько мгновений. Харан видел, как один из застрельщиков, которому стрела попала в плечо чуть выше локтя, скривившись от боли, сломал древко, отбросил его в сторону, выдернул из раны пробивший руку насквозь наконечник с обломком древка, и уже повернулся было в сторону обороняющихся, как вдруг ноги его подкосились, и он упал на колени. На лице его появилось выражение удивления — «как, умирать из-за такой пустяковой раны?» — и только в этот момент он заметил ярко-зеленые пятна на зажатом в руке наконечнике стрелы. Тело бойца прошила судорога, он захаркал пеной, и кулем свалился под ноги своим товарищам.
Лигиррийцы продолжали наступление.
Снова щелчок тетив — и еще полусотня стрел отправилась на поиски жертв. Секундой позже сработала первая ловушка — один из бойцов сбил неприметный колышек, и над дорогой поднялась «коса». Упругий ствол молодого деревца, густо усаженный остро отточенными деревянными колышками, тоже обильно смоченными «сирримской зеленью», буквально снес целый ряд застрельщиков, тела которых, пробитые кольями, силой удара отбросило на тех, кто двигался за их спинами. На дороге возникла свалка, в которую роем разъяренных ос вновь ударили выпущенные лучниками Харана стрелы.