Мгновение женщина, слегка опустив веки, стояла, обратив голову к небу. Она словно бы слушала какую-то песню, доступную только ее слуху. Затем, улыбнувшись, повернулась к Дреа.
— Любовь матери, чистейшая из всех форм любви, спасла вас. — Она коснулась руки Дреа, руки, все еще сжимавшей руку Олбана. — Вы заслужили второй шанс, — проговорила она. — А теперь возвращайтесь и постарайтесь им воспользоваться.
Врач уже собирал свой саквояж — он ничего не мог сделать. Ничего, даже если бы оказался здесь сразу после аварии. Вверху на шоссе мелькали синие, красные и желтые огоньки. Ослепительно яркие огни реанимации были установлены так, чтобы светить вниз, на машину. Вокруг раздавались голоса, потрескивали рации. На фоне прочих звуков выделялся рокот двигателя машины техпомощи. И все-таки доктор уловил нечто странное, что заставило его остановиться и прислушаться, подняв голову.
— Что такое? — спросил его напарник. Он тоже остановился и огляделся вокруг.
— Я вроде что-то слышал.
— Что?
— Сам не знаю. Похоже на… это. — Он продемонстрировал, сделав неглубокий, быстрый вдох через рот.
— Как ты мог расслышать это при таком шуме?
— Постой, вот снова. Неужели ты не слышал?
— Да нет.
Врач с досадой огляделся вокруг. Определенно он что-то слышал, причем дважды, вот только что? Звук доносился откуда-то слева, от разбитой машины. Наверное, обломился какой-то сук или что-то в этом роде.
Тело женщины уже было прикрыто одеялом, они постарались сделать это как можно тщательнее, учитывая то, что она оказалась пришпилена к сиденью деревом, прошившим ей грудь. Картина — жуть. Только не надо принимать это близко к сердцу, подумал доктор, но знал, что подобное не забывается. Доктору очень не хотелось возвращаться к изуродованному телу, но, черт возьми, он уже третий раз слышал этот звук, раздававшийся с того места, где лежала женщина. Точно.
Он встал и наклонился поближе к обломкам, напряг слух. Да, вот оно. Снова… и вдруг увидел, что одеяло шевелится, будто при вдохе засасываясь в рот и распрямляясь при выдохе.
Он застыл словно пораженный громом. Два невероятно долгих мгновения он не мог пошевелиться.
— Черт! — выпалил он и сорвал одеяло с лица женщины, когда снова обрел способность говорить и двигаться.
— Что там? — Испуганный напарник вскочил на ноги.
Невероятно. Просто фантастика какая-то. Врач прижал пальцы к шее женщины, нащупывая пульс. Пульс был, хотя он мог бы поклясться жизнью, что всего несколько минут назад его не было. Теперь под пальцами, пусть слабое и учащенное, но ощущалось биение жизни.